Убийство к чаю

На эти сияющие глаза я не могла злиться ни секунды. Завершив свои записи, я перечитала их ещё раз и задумчиво постучала ручкой по блокноту.

– Где ты был, когда увидел Алисию Майлз и Рубинию Редклифф в бухте?

– На береговой тропинке, там, где она поворачивает в бухту. Я инстинктивно бросился в кусты, когда заметил, что Рубиния Редклифф не одна. Оттуда я и наблюдал за нею. В трёхстах метрах от меня они кричали друг на друга, как рыночные торговки. Бешено жестикулируя и всякое такое. К сожалению, я не понял ни слова. Для этого я находился слишком далеко.

– А потом?

– В какой-то момент Рубиния Редклифф бросила что-то к ногам Алисии Майлз. Та подняла это что-то и испарилась. Тогда я снова быстро спрятался. Не знаю почему, но я не хотел, чтобы она меня видела.

– А потом?

– Примерно через пять минут Алисия Майлз промчалась мимо меня. Она плакала, и лицо у неё было довольно красное. Я ещё немного подождал, пока горизонт не стал чистым, потом решился выйти из укрытия. Рубиния Редклифф сидела внизу на валуне. Живая!

– А когда ты спустился, она была мертва?

– Именно так.

Я медленно покачала головой.

– Тогда Алисия Майлз не могла убить её, – постановила я и должна признать, что чувствовала себя как минимум настолько же разочарованной, как Финн, удивлённо спросивший:

– Почему нет?

Я терпеливо объяснила ему то, что поведала мне раскрасневшаяся от волнения бабушка после встречи её литературного клуба: согласно результатам вскрытия, Рубиния Редклифф умерла от анафилактического шока. Так обозначается экстремальная реакция организма на вещество, на которое у человека сильная аллергия. Рубиния Редклифф часто сокрушалась, что страдает от аллергии 6-го класса на фундук, что значило следующее: стоило ей съесть фундук и не принять срочных мер, как за несколько секунд – в лучшем случае минут – она умрёт.

– Так что, если бы Алисия Майлз действительно заставила Рубинию съесть орех, та, скорее всего, была бы мертва, прежде чем Алисия хоть одной ногой ступила бы на береговую тропу. А ты сам видел её живой спустя целых пять минут, – заключила я свои размышления. – Если бы ты рассказал мне об этом в самом начале, нам бы не пришлось её мучить.

– Чёрт! – ругнулся Финн и откинулся в кресле. – К сожалению, это звучит логично. Она была такой отличной подозреваемой. Кто же это тогда?

– Когда она умерла? – рассуждала я вслух. – Я имею в виду, когда напал убийца? Когда ты двинулся в путь по береговой тропе, она ещё была жива. Когда ты спустился, то увидел уже её тело. Кто мог пробраться туда так, чтобы ты его не заметил? Сколько вообще времени оставалось у убийцы?

Здесь мне стоит коротко объяснить кое-что для тех, кто не был в Бухте контрабандиста в Эшфорд-он-Си. Склон, по которому тропинка спускается вниз в бухту, это не безжизненная каменистая поверхность. Совсем наоборот. На нём в избытке растут деревья и кусты. Они стоят сплошной стеной. Как только ты ступаешь на тропу, ты как будто оказываешься в джунглях, закрывающих вид на бухту. Нигде больше в Корнуолле нет такой бухты, и мы здесь, в Эшфорде, очень гордимся этим.

Я сдвинулась на край кресла. Я собиралась походить туда-сюда, чтобы заставить мозг работать. Будто это было само собой разумеющимся, Финн подошёл ближе, толкнул меня обратно в кресло и уселся на его подлокотник.

– Мы легко можем это вычислить, – заявил он, потянулся ко мне и взял из моих рук ручку и блокнот. Я вздрогнула. Он коснулся моей руки! Ненадолго и мимоходом, но этого хватило, чтобы околдовать меня. Длился бы этот мимолётный миг вечно! Я осторожно дотронулась до места, которого он коснулся.

– Нам нужно вернуться назад. Сержант Оакс сказал, что я забил тревогу около 17.45. Значит, это наш исходный пункт.

Финн выпрямился на подлокотнике, будто ничего не случилось, и покачал ручкой над бумагой. Как быстро миновала вечность! – До этого я взобрался по тропинке из бухты и побежал к вам. Сколько мне понадобилось на это времени? Пять минут? Я ведь действительно бежал.

– Наверное, ты прав, – прошептала я, надеясь, что он не заметит дрожи в моём голосе.

Он отметил 17.45 минус пять. И рядом 17.40.

– То есть в это время я вышел из бухты.

Он смотрел на блокнот, лежавший на его колене, но мыслями уже вернулся в прошлое, в Бухту контрабандиста.

– Когда я увидела Рубинию Редклифф, лежащую на земле, я автоматически замедлил шаг, подходя к ней. Я заговорил с ней. «Миссис Редклифф, вам нехорошо? Вам нужна помощь?» Она не отвечала. Тогда я увидел её взгляд. Широко распахнутые глаза. И я понял, что она мертва.

– Какой ужас!

– Этот момент я не забуду никогда в жизни! – простонал Финн. – Это было так кошмарно.

Ему пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы прогнать мрачные видения.

– Этот путь к ней… Он показался мне бесконечным. Сколько мне понадобилось на это времени? Я не знаю.

– Может, пару минут? – предположила я.

Я взяла ручку из его руки.

«17.40 минус две минуты = 17.38», написала я и умудрилась сделать это аккуратно, несмотря на дрожь в руках.