Убийство на Дворянской

– Так и есть, – начал успокаиваться старик, пряча платок в карман. – После того как барин вышел встретить утреннего гостя, иногороднего господина, ко мне зашли сестры госпожи. Спросили, где я купил барину небесно-голубую рубашку с высоким стоячим воротником, в которой он сидел за вчерашним вечерним чаем. Им она очень приглянулась. Я сказал, что товар продается в лавке купца Черномошенцева на Старобазарной площади. Они справились о здоровье, похвалили за примерное служение. Госпожа Сотинская, наверняка, сыну надумала купить обновку. А ее младшая сестра перед уходом сказала: «Обязательно куплю парочку рубашек в подарок знакомому молодому человеку»… Барыня-то мила, хороша собой, видать, недолго ей ходить во вдовушках… Они поговорили со мной и ушли. Тут барин вернулся, ну, и обнаружил воровство.

– Вор проник в кабинет через окно. Ты открывал его?

– Каждый день проветриваю комнату перед приходом барина.

– Но потом закрыл раму на задвижку?

– Закрыл вроде бы… Точно и не упомню.

– Ясно… А скажи-ка мне, милейший, где ты был до того, как разнесся слух об убийстве?

– В людской, с лакеями. У барина серьезный разговор намечался с господином Андреевым, он и приказал мне уйти из гардеробной. Как я уже сказывал, обычно я в ней вожусь, есть чем заняться.

– О чем говорил барин с Андреевым?

– Не говорил, бранился. Ссоры между ними и раньше вспыхивали. Известно, большое дело делают, лес поставляют не только в Петродар и уезд, а и в Воронеж на баржах купцов Клюевых.

Хитрово-Квашнин дымил трубкой и быстро водил карандашом в блокноте.

– Из-за чего вышла ссора?

– Да все из-за леса. Перед утренним чаем Афанасий Степаныч, приказчик из лесного склада, наведался в дом и сообщил, что груз в Воронеж Андреев с задержкой отправил. Приказчик за порог, а барин вне себя от негодования. За столом был чернее тучи.

– Назови-ка точное время ухода Андреева из кабинета. Не торопись, нужны верные сведения.

Глубокие морщины на лбу камердинера обозначились еще резче.

– Напольные часы в большой гостиной только-только пробили одиннадцать. Это я хорошо помню.

– Так, так, идем дальше. Андреев оставил дверь в кабинет открытой?

– В сердцах захлопнул ее, когда выходил. С того-то момента она, кажись, и не открывалась. Я мог бы зайти в кабинет, но не сделал этого: когда барин бывал не в духе, попадаться ему на глаза никто не осмеливался. И меня, старика, ничтоже сумняшеся, гнал взашей. Потому я и остался в людской… В передней господина Андреева для разговору задержал Николай Иннокентьич, потом гость пошел в диванную, чтобы пообщаться с хозяйкой и ее сестрами. У вестибюля он увиделся и поговорил со средним сыном, а с младшим – на крыльце. Да, Андрей Никитич позже в дом вернулся, но уж барин был убит. Он и раньше вот так поскандалит, а потом назад, мириться.

– Когда же он вернулся?

– В начале первого. Тут уж полиция работала. Андрей Никитич постоял вместе со всеми у дверей кабинета и в сильном расстройстве отправился домой.

Хитрово-Квашнин посмотрел через окошко на сад, в котором взахлеб чирикали воробьи и громко выводил трели скворец.

– Значит, за утренним чаем барин был чернее тучи?