Учение о стадиях преступления

Именно поэтому можно сделать вывод, что пока Н. Ф. Кузнецова ничего в анализируемом плане не доказала, хотя и резюмировала: «Ненаступление преступного результата по независящим от лица обстоятельствам имеет место только в преступной деятельности, совершаемой с прямым умыслом»[315]

. Сказанное противоречит, во–первых, элементарной логике — ведь любая преступная деятельность, в том числе и неосторожная, может быть не доведена до конца из–за тех или иных случайностей; во–вторых, точке зрения самого автора, которая отлично это понимает: «В развитие этих преступлений (совершаемых с косвенным умыслом или неосторожно. — А. К.) также может вмешаться случайное обстоятельство, которое воспрепятствует наступлению преступного результата, весьма возможного в данных конкретных условиях»[316]

. Так все–таки возможно или нет ненаступление преступного результата в силу влияния тех или иных случайностей в неосторожных преступлениях? Как разрешить созданное самим автором противоречие?

Даже если мы признаем, что в первом случае Н. Ф. Кузнецова говорит о криминально значимом прерывании преступной деятельности, а во втором — о криминально незначимом, то все равно по своей сути противоречие сохраняется, поскольку и в том и в другом высказываниях речь идет о возможности или невозможности ненаступления преступного результата в неосторожных/преступлениях. Кроме того, для установления факта криминальной значимости или незначимости необходимо максимально глубоко исследовать явления, в анализируемом случае — прерывание неосторожной преступной деятельности, однако этого никто не делает, в том числе и Н. Ф. Кузнецова. Поэтому и вывод о криминальной незначимости прерывания неосторожной преступной деятельности, о невозможности признания ее покушением повисает в воздухе. Почему же возникло указанное противоречие? Представляется, Н. Ф. Кузнецова, абсолютно верно понимая истинное соотношение стадий и неоконченной преступной деятельности, не могла не сказать о том, что любая преступная деятельность (будь она с прямым или косвенным умыслом либо неосторожной) может быть прервана на том или ином этапе ее развития. В то же время необходимо было сохранить и традиционный подход.

И последний аргумент Н. Ф. Кузнецовой: «Только в умышленных преступлениях развитие событий происходит с закономерной необходимостью, только эта необходимость может быть нарушена и превращена в прямую невозможность наступления результата по независящим от субъекта и непредвиденным им обстоятельствам»[317]

. Данное доказательство неприемлемо. Согласно высказанным здесь положениям необходимые причинные связи имеют место лишь в умышленных преступлениях, в неосторожных же их нет. Однако такой подход противоречит и логике, и практике, ведь неосторожные преступления, совершаемые путем действия, а в исключительных случаях — и путем бездействия, причинно связаны с результатом, т. е. в их основу заложена жесткая закономерность развития преступления от деяния к результату. Возьмем условный пример: Н. пристреливает ружье в избушке; убеждается, что пуля не пробивает бревна; при одном выстреле пуля пролетает между бревен и убивает прохожего. Здесь мы видим необходимую, закономерную причинную связь — выстрел, повлекший смерть жертвы. Однако и она может быть прервана, нарушена по независящим от лица обстоятельствам (потенциальная жертва уже прошла мимо или еще не дошла до избушки; пуля не преодолела препятствие, которое находилось в одежде жертвы, — книгу, портсигар и т. д.). Разве преступная деятельность не прервана в данной ситуации случайными обстоятельствами, разве в приведенном случае мы столкнулись не с неосторожным совершением деяния и разве оно не общественно опасно? Что должен делать следователь, получив заявление потерпевшего о том, что в него стреляли? Естественно, коль скоро неоконченная преступная деятельность — только умышленный феномен, прекратить (не возбуждать) уголовное дело и отпустить виновного, сказав ему тем самым: «Ничего страшного не произошло, поступай и далее так же».

Отсюда возникает вывод, что неприемлемость неоконченной преступной деятельности в неосторожных преступлениях никем не доказана. В то же время становится очевидным факт возможного прерывания неосторожной преступной деятельности на определенном этапе ее развития.