Удольфские тайны

Проходя мимо большой галереи, она услышала спор и с опаской остановилась, но различив голоса Кавиньи и Верецци, направилась к ним, чтобы попытаться примирить. Синьоры были вдвоем. Лицо Верецци по-прежнему пылало гневом, а поскольку непосредственного объекта этого гнева уже не было в замке, он пытался перенести злобу на Кавиньи, который не столько спорил, сколько уговаривал.

Верецци заявил, что немедленно сообщит Монтони об оскорблении со стороны графа и, главное, об обвинении в убийстве.

– Раненый человек в порыве страсти сам не знает, что говорит, – возразил Кавиньи. – Нельзя принимать его слова всерьез. Если вы исполните свое решение, последствия могут оказаться фатальными для обоих. Сейчас у нас есть более серьезные интересы, чем мелочная месть.

Эмили поддержала уговоры Кавиньи своей мольбой, и вместе им удалось добиться от Верецци согласия лечь спать, не повидав Монтони.

Подойдя к покоям тетушки, Эмили обнаружила, что дверь заперта, но спустя несколько минут ее открыла сама госпожа Монтони.

Судя по спокойному виду, тетушка еще не слышала о ранении мужа, и Эмили хотела было поставить ее в известность, но мадам перебила ее, заявив, что знает всю историю от начала и до конца.

Эмили, конечно, понимала, что любить Монтони не за что, и все-таки хладнокровие его супруги удивляло. Получив разрешение забрать Аннет на ночь, она немедленно удалилась.

По коридору в сторону ее комнаты тянулся кровавый след, а в том месте, где состоялся поединок, пол был залит кровью. Эмили вздрогнула и прижалась к Аннет, а оказавшись наконец в спальне, решила выяснить, куда же все-таки ведет потайная лестница: благо дверь оставалась открытой и теперь есть кого позвать на помощь, если понадобится. Этот вопрос не давал ей покоя, поскольку от ответа на него зависела ее безопасность. Испытывая любопытство и страх, Аннет предложила спуститься по лестнице, но оказалось, что дверь заперта снаружи. Им пришлось позаботиться об укреплении изнутри и придвинуть всю тяжелую мебель, которую удалось подтащить. Затем Эмили легла спать, а Аннет уселась в кресло возле камина, где теплились последние угли.

Глава 20

Волшебный жезл, что начерталЛюдские именаНа голых и пустынных берегах.

Мильтон Дж. Комос

Теперь пришла пора рассказать об обстоятельствах, предшествовавших поспешному бегству семьи Монтони из Венеции и бурным событиям, разыгравшимся в замке.

В день отъезда граф Морано явился в назначенный час в особняк Монтони за обещанной ему невестой. Его сразу же удивила странная тишина и отсутствие в портике слуг, обычно слонявшихся туда-сюда. А когда открывшая дверь старая экономка объяснила людям графа, что господин вместе со всей семьей и слугами еще на заре покинул Венецию и отправился на континент, на смену удивлению пришел гнев разочарования. Не поверив словам, граф выпрыгнул из гондолы и ворвался в особняк, чтобы все увидеть собственными глазами. Экономка – единственная живая душа – повторила сказанное ранее, а пустота и безмолвие комнат подтвердили ее слова. Граф набросился на бедную женщину, словно хотел ее разорвать, и, страшно жестикулируя, начал засыпать огромным количеством вопросов, ответов на которые она не знала, а потом внезапно отпустил и, словно умалишенный, принялся бегать по залу, кляня Монтони и собственную глупость.