Университет. Руководство для владельца

И последний положительный фактор – старение нынешнего преподавательского контингента, фактор, значение которого возрастает еще и потому, что в 1970-е и 1980-е годы, как уже говорилось выше, количество новых докторов философии снизилось, а также потому, что увеличилось в процентном отношении количество дипломов, полученных иностранцами. Вне зависимости от того, захотят или не захотят профессора уйти на пенсию в «нормальном» пенсионном возрасте, где-то между 65 и 70 годами, и вне зависимости от того, какие законодательные акты будут на этот счет изданы, в какой-то момент все члены этого сообщества, несколько превышающего нормальный объем в результате послевоенных социально-демографических процессов, вынуждены будут все же удалиться от дел, и произойдет это в возрасте, не слишком превышающем семидесятилетний.

Учитывая все эти обстоятельства, многие видные специалисты предсказывают, что «гораздо более благоприятная ситуация в области академического трудоустройства должна сложиться в середине-конце 1990-х годов» (см. примеч. 19). На протяжении ближайшего двадцатипятилетия (1985–2009 гг.) «число рабочих мест будет, по-видимому, составлять две трети или несколько больше от того количества, которое имело место на 1985 г.» (см. примеч. 20). Разумеется, возможности будут определяться и конкретной областью, однако в целом относительно второй половины 1990-х годов все специалисты высказывают достаточно оптимистические прогнозы (см. примеч. 21). Тем не менее стоит вспомнить, что по этому поводу сказал великий Нильс Бор (его слова приводят Хэррингтон и Сам): Делать предсказания очень трудно, в особенности когда речь идет о будущем».

Не очень полезный совет сегодняшним и завтрашним аспирантам

В американских университетах у студентов младших курсов и аспирантов разные интеллектуальные цели. Кандидаты на степень бакалавра в школах, практикующих отбор учащихся, стремятся получить широкое общее образование, т. е. попросту иметь некоторое базовое образование. Конечно, от них требуют выбора той или иной специализации, но в действительности это интеллектуально никак их не связывает; главная цель здесь – дать студенту определенную основу для дальнейшего углубленного образования. При этом совершенно не требуется, чтобы то, что изучает студент-младшекурсник, было напрямую связано с его последующими занятиями. Нет ничего необычного в том, что студент, специализировавшийся по литературе, продолжит образование в медицинской школе, а студент, углубленно изучавший экономику, займется архитектурой. Качественная программа широкого общего образования является хорошей подготовкой для всех видов профессионального обучения. Никакие решения на этапе первоначальной специализации не сопоставимы с теми обязательствами, которые берет на себя человек, выбирая область, в которой он будет стремиться к получению степени доктора философии. Для студента младшего курса ошибочный выбор практически не приводит к неприятным последствиям – все пока поддается исправлению. Ошибочный выбор на этапе аспирантуры вполне может оказаться причиной неудачного жизненного пути и, как следствия, несложившейся карьеры. Младшекурсники поверхностно изучают самые разные предметы; они дилетанты, и так оно и должно быть. Аспиранты берут обязательства на всю жизнь.

Учитывая все это, следует признать, что весьма затруднительно говорить об аспирантах «вообще». Конкретные области определяют культуру, стиль жизни, мораль и перспективы. Именно поэтому вряд ли имеет смысл рассуждать о каком-либо глобальном пересмотре или реформировании системы аспирантского образования. Много лет назад, когда я отправил письма всем коллегам, имевшим отношение к нашей программе обучения на младших курсах, я был буквально завален ответными письмами, содержавшими их мнения по этому вопросу. Оказалось, что почти у каждого есть достаточно твердая позиция на этот счет и что все хотят вынести ее на суд широкой общественности. Аналогичная попытка в отношении проблем аспирантуры встретила совершенно отчетливое равнодушие и отсутствие ответной реакции. Никто не проявил абсолютно никакого желания обменяться мнениями с представителями других факультетов, поскольку, как мне кажется, обучение на этом продвинутом уровне определяется характером изучаемой науки (профессор, преподающий английскую филологию, и профессор-химик видели мало общих проблем, за исключением, по-видимому, единственного общего для всех ощущения, что чем больше денег, тем больше проблем удается решить). Для аспирантов, специализирующихся в области гуманитарных и естественных наук, не предусмотрено базового, или широкого, общего образования. Возможно, его следовало бы иметь; возможно, кому-то удастся найти редкий пример, когда такое образование все же существует; но это будет совершенно исключительный случай. Тем не менее я попытаюсь все-таки обратиться к немногочисленным особенностям, общим для всех аспирантов.