Университет. Руководство для владельца

Однако притягательной силой обладают не только архитектура и ландшафт кампуса. Удовольствие испытываешь от самой царящей в нем атмосферы – поэтому-то людям нравится находиться вблизи университетов. Недаром Бостон со множеством его колледжей называют столицей юности Америки. Психиатры и преуспевающие бизнесмены – кому еще под силу оплачивать столь дорогостоящую недвижимость? – живут в Кембридже потому, что там находится Гарвард. Кампус для них – это цирк, где на арене идет масса представлений одновременно: музеи, библиотеки, лекции, развлечения. Студенты составляют неотъемлемую часть этого спектакля – они ведь либо законодатели, либо поклонники последней моды в одежде, музыке, кино и питании. Быть рядом со студентами – рядом и все же на некотором расстоянии, позволяющем время от времени «отключаться», – это значит ощущать себя молодым и энергичным даже в весьма преклонном возрасте. Вот почему крупная буржуазия, не имеющая к университетам ни малейшего отношения, облюбовала себе для жительства Пало-Альто, Дарем – Чапел-Хилл, Анн-Арбор, а также Кембридж и Беркли.

Самое главное в работе преподавателя – это ее содержательная, а не внешняя сторона, однако и здесь очевидны все преимущества университетской жизни. Когда у одного из приятелей моего отца – куратора Сент-Джонс-колледжа в Аннаполисе – поинтересовались его любимым занятием, тот ответил, что больше всего на свете любит читать. Так вот, преподавание в колледже – единственная профессия, где за это платят деньги. Квинтэссенция же университетской жизни – возможность и, безусловно, потребность непрерывного саморазвития. Уникальный шанс всю жизнь заниматься своего рода самоинвестированием, формируя и постоянно обновляя свой интеллектуальный капитал. Наибольшее удовлетворение многие получают от преподавания (см. примеч. 2). Для других наиважнейшей представляется научно-исследовательская деятельность, которая удовлетворяет интеллектуальную любознательность и приобщает к радостям и триумфам открытий.

Вы спросите, а разве это не справедливо для тех видов деятельности, где используется человеческий разум? Разве это не относится вообще ко всем преподавателям всех уровней обучения? Это как посмотреть, однако различия весьма существенны. В тех университетах, где особое значение придается научным исследованиям – а о них я и рассказываю, – настоятельная необходимость находиться на переднем крае науки может отнимать много сил и времени. Современная биология, например, просто фонтанирует открытиями с того момента, как Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик расшифровали генетический код в 1950-е годы. Занимающиеся научными исследованиями биологи утверждают, что очень нелегко постоянно быть на уровне современных знаний, даже в своей строго ограниченной области исследований. Они постоянно рассказывают мне об этом, обосновывая свои просьбы сократить им преподавательскую нагрузку, – «да у нас на это просто времени нет!». Хотя в мою деканскую душу и закрадываются при этом некоторые сомнения, я знаю, что с ними нельзя не согласиться.

Современная биология, пожалуй, из ряда вон выходящий пример столь напряженной умственной деятельности, хотя не так уж и отстают от нее компьютерные науки и некоторые отрасли физики. Явление это присуще не одним только естественным наукам. Я закончил аспирантуру по экономике в начале 1950-х годов. В ту пору знание математики не считалось столь уж необходимым в научном багаже экономиста. К концу 1950-х без нее уже не мог обойтись ни один экономист. Без знания эконометрии и математической экономии стало совершенно невозможно читать большую часть специальной литературы. То, что в свое время случилось в экономике, происходит сейчас в политологии, где все чаще обращаются к количественным моделям. Даже гуманитарные науки не застрахованы от подобных революционных преобразований, хотя гуманитарии, как истинные схоласты, гораздо энергичнее сопротивляются переменам. Последнее двадцатилетие ознаменовалось все возрастающим значением теории литературы, семиотики, нового историзма, которые принесли с собой новые концепции, иную терминологию и совершенно нетрадиционные философские посылки. Так что теперь каждый гуманитарий вынужден приобретать новые навыки, осваивать новый и трудный язык.

Все это лишь некоторые примеры академических перегрузок в научно-исследовательских сферах университетской жизни. Дополнительные нагрузки идут со стороны аспирантов. Молодые ученые всецело устремлены в будущее. «Ребро атаки» – это их заявка на успех. Верность традиции может таить в себе опасность. Поскольку профессорский уровень в значительной мере оценивается по количеству аспирантов и качеству их подготовки, то столь же велика и потребность быть в курсе всех новейших веяний.