Unknown

– Моллюски, такие как креветки и крабы, - это не рыба, – любезно пояснила женщина напротив, и Кэтлин рассмеялась про себя. После того как женщина и дочь мэра обменялись несколькими короткими фразами, Кэтлин повернулась к Келу. – Я недавно смотрела «Ромео и Джульетту», пару месяцев назад, – сказала она, сияя от счастья. – Ваш Меркуцио был феноменален.

– Большое спасибо, – сказал он ей, и я сжал его колено под столом.

– Моя дочь хотела бросить свои трусики на сцену, но я сказал, что это неуместно.

Кел засмеялся, и все посмотрели, потому что это был великолепный звук, теплый и восторженный. Но когда я взглянул на Сенана, то удивился гневу, который отразился на его лице. Это была не просто ревность, а настоящая ненависть, и я облокотился на кресло Кела, чувствуя, что должен защитить его от того, как Сенан на него смотрит.

Позже, когда я встал, чтобы сходить в туалет, Сенан остановил меня в коридоре и уставился на меня с... я не был уверен, что именно. Это точно не был гнев, скорее, он был чем-то раздражен.

Я подождал.

Сенан прочистил горло.

– Простите, что был груб с вами сегодня днем. Я не знал, что вы федеральный маршал.

Странное извинение. Как будто, если бы я не был маршалом, я бы не получил признания вины. Но поскольку я работал в правоохранительных органах, он не хотел меня злить.

– Хорошо.

– Он мне не сказал.

– Ну, насколько я понимаю, вы не близки.

Он насмешливо хмыкнул.

– Это преуменьшение года.

Мы стояли и смотрели друг на друга.

– Ты зря тратишь на него свое время, – сказал он мне. – Ты мог бы добиться большего.

Мне потребовалось все, чтобы не закричать.

– Ты его не знаешь, – ледяным тоном ответил я.

Он насмешливо хмыкнул и прошел мимо меня.

– И это очень плохо, – начал я, обернувшись, чтобы посмотреть, как он направляется к уборной. – Ты упускаешь отличного друга.

Он ничего не ответил, просто пошел дальше, и я оставил все как есть.

После еще пяти блюд, а затем десерта я все еще был голоден и хотел только вегетарианский бургер, но я был вежлив и учтив. Я смеялся над шутками, не был замкнутым или достаточно тихим, чтобы кто-то заметил, и когда Кел задавал мне вопрос, я отвечал.

В конце вечера, когда я ждал, пока парковщик привезет мой серебристый Lexus RX, Кел взял меня за руку.

– Что случилось? Ты был сам не свой.

– Мне нравится встречаться с нашими друзьями, но я не люблю обязательные социальные взаимодействия по работе. Быть на связи круглые сутки - это не мое представление о веселье.

Кел хихикнул.

– Из тебя получился бы ужасный танцор. Мы должны всегда быть добрыми и любезными. Публика никогда не перестает быть фанатами, и люди готовы разорвать тебя, если ты оступишься.

Я заскулил.

– Хочешь свой бургер?

Я кивнул.

– Почему бы нам не позвонить твоей маме и не спросить, не голодна ли она или не хочет ли навестить тебя.

Мое лицо скривилось.

Кел вздохнул.

– Илай Кон, ты пропустил синагогу на прошлой неделе и поздний завтрак. Ты должен позвонить своей матери. Не говоря уже о том, что мы должны увидеться с ней до того, как она уедет в круиз. Думаю, она уезжает завтра.

И он был прав, но все, чего я действительно хотел, - это быть с ним.

Глава 6

КЕЛСО

Мать Илая жила в Голд-Косте, на Норт-Стейт-Парквей, в доме, который она называла «кабана»²⁰. Это была не хижина. Построенный в 1900 году, он представлял собой фантастический образец чикагской архитектуры в стиле Beaux Arts²¹. В доме было пять спален - потому что у нее всегда были гости - три полноценные ванные комнаты и две урезанные. В общем, почти девять тысяч квадратных футов²², разделенных на три уровня. Ни одна лестница не вела прямо вверх; вместо этого ступеньки, ведущие с одного уровня на другой, находились в разных местах на каждом этаже.