Unknown

Не то чтобы я был против того, чтобы быть бисексуалом, просто мне никогда не приходило в голову, что я могу быть таким. Я никогда в жизни не испытывал романтических чувств к другому человеку. Конечно, я смотрел на женщин и возбуждался, чего нельзя было сказать о мужчинах, но как только физический акт занятия любовью заканчивался, все, чего я хотел, - это уйти. Убежать. Я не хотел оставаться и разговаривать, смотреть телевизор или есть. Я просто хотел уйти, чтобы позвонить Келу и узнать, не хочет ли он чего-нибудь на ужин, завтрак или поздний завтрак. Когда бы это ни было, в какое бы время это ни было, я просто хотел быть с Келом. Я начал задумываться, что для меня важна не первоначальная искра вожделения, а то, к чему склоняется мое сердце. А мое сердце хотело свернуться калачиком рядом с Келом и никуда больше не уходить.

Другие мои дружеские контакты, такие с Джером, Миро и прочими, прекращались в конце ночи или выходных, или чего бы мы там ни делали. Я желал им спокойной ночи, они желали мне спокойной ночи и... все. Но с Келом я хотел, чтобы он поехал со мной домой или остался со мной, чтобы мы могли продолжить то, чем занимались. И самое странное, что это могло быть пустяком. Однажды мы просидели на противоположных концах моего дивана три часа, он читал, я читал, не говоря ни слова. Но сам факт того, что он был здесь, в моем пространстве, и я мог смотреть на него в толстых носках и футболке с длинным рукавом под одеялом - ему всегда было холодно - давал мне это всепоглощающее чувство удовлетворения, словно все в мире было правильно.

Вопрос заключался в том, чего я хочу от него? И справедливо ли было смотреть на парней, которые заглядывались на него, и продолжать смотреть, пока они не убегали, поджав хвосты? Потому что я так и делал. Когда мы были в клубах или где-либо еще, когда я видел мужчин, разглядывающих его, я давал понять, что если они подойдут ближе, пересекут комнату или передадут выпивку, я буду недоволен.

Раньше так не было на протяжении всей нашей дружбы. Раньше мы оба трахались, а на следующее утро собирались вместе, гуляли, совершали позорную прогулку, завтракали рано или обедали поздно, в зависимости от степени похмелья. Но в последнее время, за последние восемь месяцев, я не ложился ни в чью постель, кроме своей собственной, и я был единственным, кто там спал. И сколько бы раз я ни появлялась у него в любое время ночи и утра, он тоже не спал с кем-то. В общем, мы были друзьями, но совсем. Он, наверное, был в таком же замешательстве, как и я, но никто из нас не хотел раскачивать лодку.

****

Отойдя от дивана, я пошел на кухню, выпил приготовленный для него зеленый чай, а затем переоделся в спортивные шорты и отправился на беговую дорожку на час. Когда я закончил, то проверил его, он все еще был в отключке. Поскольку мне нужно было остыть перед душем, я использовал это время, чтобы распаковать его вещи и разложить все в своей гостевой комнате. Я снова и снова пытался дозвониться до Яна, но в конце концов сдался и дозвонился ему на второй номер.

– Ага? – ответил он, потому что у него были ужасные манеры.

– Ты не можешь поприветствовать человека?

Он издал звук, похожий на рвоту.

– Алло? Илай? Это ты?

– Пошел ты.

– Видишь? Какой смысл в приветствии, когда ты знаешь, с кем говоришь?

Я молчал, потому что теперь, когда он взял трубку, я не знал, что спросить. Я был удивлен, когда в мою дверь постучали.

– Подожди, – быстро сказал я и выглянул в глазок. И с удивлением обнаружил там Яна, который ждал и зевал.

Повесив трубку, я открыл дверь.

– Мог бы и сказать, – огрызнулся я.

Он пожал плечами и прошмыгнул мимо меня в квартиру.

Закрыв дверь, я набросился на него.

– Как ты сюда попал?

– Понятия не имею, – ехидно ответил он, похлопывая по кобуре на бедре, к которой был прикреплен и его значок. – Что же заставило их решить, что меня можно пропустить?

Он был в бешенстве.

Закатив глаза, он отошел от меня, подошел к моим диванам, на мгновение посмотрел на Кела, а затем вернулся ко мне.

– Он крепко спит. Я рад.

– Я тоже.

– Итак, ты позвонил. Что ты хотел?

– Сейчас это неважно. Зачем ты здесь?

– Я просто проверяю вас, ребята, по пути домой. У тебя есть пиво для меня?

Я так и сделал. Специально для него я запасся тремя Floyds Gumballhead в своем холодильнике. Это было его любимое. Достав бутылку, я передал его ему, потому что Ян не любил охлажденные бокалы. Ему казалось, что это немного вычурно.

Он сел за стойку и стал ждать.

– Что?

– Ты позвонил мне, Илай. Должна была быть причина.

Я не знал, как начать.

– Миро готовит строганофф, – сообщил он мне. – Так что у тебя есть время, пока я не закончу, чтобы выложить все это, потому что я умираю с голоду.

– Я могу принести тебе...

– Мой муж готовит мне строганофф, – повторил он. – Я не собираюсь тратить свой голод на что-то другое.

Я почувствовал, как мой желудок пытается вырваться из моего тела.

– Ради всего святого, в чем дело?

Я прочистил горло.

– Это из-за Келсо?

– Что ты имеешь в виду? – Я мгновенно напрягся, бросив взгляд на то место, где он спал.