Упражнения в английском стиле, или Убийство в «Вудроу-хаусе»

– Хорошие. Отношения всегда хорошие, когда стороны выполняют свою часть договора. Я делаю, что нужно, они в срок платят и на кухню не лезут. Все довольны.

– Замечали что-нибудь необычное в последнее время?

– На кухне особенно много не заметишь – мистер Бартон вообще туда не заходит, я общаюсь с миссис Бартон, а она милая и приятная женщина.

СИ пытался уловить в тоне миссис Кичем подтекст или недовольство, но ничего подобного не услышал. Судя по голосу и словам, хозяйка не доставляла ей неприятностей.

– И все-таки. Вы же общаетесь не только с миссис Бартон, остальные работники упоминали о чем-нибудь?

– Я не собираюсь полоскать чужое грязное белье, – с достоинством ответила миссис Кичем. – Люди всегда болтают, вот у них и спрашивайте. Мне из кухни ничего не видно.

Было понятно, что с этой позиции сдвинуть ее будет нелегко, поэтому СИ решил ее отпустить. Тем более, что «болтающими людьми», скорее всего, были горничные, а значит, сейчас сюда войдут те, кто готов поделиться сведениями.

Когда кухарка вышла, СИ сказал:

– Попросите подойти мисс Митчелл. У меня хорошее предчувствие на ее счет.

Глэдис Митчелл казалась совсем юной, на вид ей можно было дать не больше двадцати лет, хотя уже исполнилось 26. Она была высокой, рыжеволосой, худой и веснушчатой. Даже кисти рук были покрыты веснушками, а в глазах светился явный интерес к происходящему. Прежде чем войти, она осторожно постучала в дверь и, получив приглашение, прошла к диванчику, на котором устроился сержант, и села рядом с ним. СИ удивился такому выбору места, однако решил не обращать на него внимания. Он вышел из-за стола и присел на ручку кресла, которое занимали все предыдущие свидетели. Девушка, сидевшая вполоборота к сержанту, повернулась к нему.

– Мисс Митчелл, – начал СИ, – давно вы работаете на г-на Бартона?

– Почти два года, – с готовностью ответила та. – Я, как и вся прислуга здесь, живу в деревне, а с утра прихожу убираться.

– Нравится вам это место?

– Очень! Работа хорошая, платят нормально, и хозяйка очень милая, не такая требовательная, как … – она вдруг запнулась.

– Как кто? – подбодрил ее сержант. – Как мистер Бартон?

Глэдис, смутившись, потерла нос.

– Я не хотела говорить про него плохо, он неплохой был, нормальный, только да, привередливый ужасно. Иногда зайдет в комнату и давай пальцем возить по мебели – и если увидит пыль, то сразу такой «Мисс Митчелл, от своих сотрудников я требую добросовестного отношения к обязанностям» и смотрит недовольно. Следил, чтоб все прямо идеально было.

– То есть работать приходилось много?

– Да нет, я бы так не сказала, – усмехнулась Глэдис. – Его часто здесь не было, он ведь в Лондоне жил всю неделю.

– Вы замечали, какие у г-на Бартона были отношения в семье?

– С женой, что ли? – уточнила Глэдис. – С женой, вроде, нормальные, если не присматриваться.

Сержант усмехнулся.

– Но вы ведь присматривались?

Девушка прыснула:

– Да тут и присматриваться не нужно особенно. Спальни-то у них разные. А если у тебя жена молодая, и ты всю неделю дома не бываешь, то странно, если и по приезде с ней не спишь.

СИ приподнял бровь:

– Разные спальни не исключают … эээ … взаимодействия между супругами, – осторожно сказал он.

– Не исключают, конечно, но вы меня простите за прямоту, только я постели застилаю и … взаимодействия там и не было почти совсем.

СИ и сержант переглянулись.

– Понятно, – пробормотал сержант. Ему было неловко, хотя, возможно, эта информация была важной.

– А в остальном? Они не ссорились?

– Как же не ссорились. Ссорились и еще как.

– Из-за чего, знаете?

– Точно не знаю, конечно, но, мне кажется, из-за того, что миссис тратила очень много на свои наряды.

– Почему вы так думаете? – спросил СИ.

– Да вы бы видели ее шкафы, – сказала Глэдис, и в ее голосе легко читалась зависть. – У нее же все в гардеробную не влезает. Она чуть ли не каждую неделю ездила в Лондон по магазинам и возвращалась с пакетами. Да и отоваривалась не в дешевых магазинах. Я слышала пару раз, как он ей выговаривает за это. Она, вроде, обещала исправиться, терпела несколько дней, а потом все по новой.

– Ясно. А другие проблемы были?

– Может, и были, но я только про эти знаю, – откровенно сказала Глэдис.

– Спасибо, вы нам очень помогли, – произнес СИ, делая знак, что она свободна.

Глэдис встала.

– Это все? Я могу идти?

– Да. Если вспомните что-нибудь еще, дайте нам знать.

Когда за горничной захлопнулась дверь, сержант подвел итог:

– Не спали вместе и ссорились из-за денег. Чем не мотив?

– Действительно, – отозвался Уивер. – Но такой мотив или очень существенен или совсем незначителен. Половина пар так живут…

Он помолчал и просмотрел список прислуги еще раз.

– Ну, теперь давайте поговорим с няней. Она человек в доме новый, вряд ли знает много, но вдруг заметила что-то, что упускают остальные.

Няня, Дениза Фойт, оказалась миловидной пухлой девчушкой лет семнадцати. Она вошла в дверь и боязливо остановилась на пороге. СИ сделал ей знак проходить и присаживаться. Она медленно прошла к креслу и села на самый краешек.