Уроборос. Проклятие Поперечника

Радостный покой овладел мной после этого, и я вернулся к выполнению своих свидетельских обязанностей, — деловито, сосредоточено, вдохновенно. Перебрался наконец-то из Библиотеки в свой уютный домик у Дороги, понемногу обжил его, раз в неделю по субботам топил баньку, подолгу млел там в тишине и одиночестве, стараясь ни о чём не думать, готовил скромную, но всегда аппетитную еду из продуктов, взятых в Торговом центре, вечерами, попивая чагу, сидел за столом, составляя отчёт. Чтобы не превратить ежедневный обход территории и составление отчётов в рутину, изредка выбирался в Город, чтобы там увидеть что-нибудь новенькое: кафе На Краю Света, где устроила свои проводы дама Б, не пригласив на них Лангобарда, хоть и не посещал, зато в обязательном порядке к нему подходил как можно ближе, чтобы ощутить бурную какофонию запахов и звуков, источаемую им, и понаблюдать за его всегда возбужденными посетителями. Один раз в месяц в обязательном порядке отправлялся в длинное путешествие по Городу, — на общественном транспорте в одну из сторон, между Светом и Тьмой. Автобусы ехали по своему маршруту до конечной — там я пересаживался на другой автобус и двигался дальше, пока не наступала ночь. Были автобусы, которые двигались по Центральной улице, никуда не сворачивая, на них мне удавалось забраться дальше, но зато много интересного оставалось неувиденным, поэтому я предпочитал маршруты, петляющие по улицам, от Стены Света до Стены Тьмы и обратно. Я пристально вглядывался в картины, проплывающие за окном, стараясь запомнить как можно больше деталей: дома, вывески, автомобили, пешеходы. Приглядывался и к попутчикам, но так, чтобы они не заметили этого. На меня редко кто обращал внимание — я выглядел и вёл себя, как все, ничем не выделяясь. Когда солнце, прокатившись по своему каждодневному пути, заваливалось за горизонт, в Городе воцарялась ночь, я неторопливо прогуливался по освещенным улицам, пока не набредал на какую-нибудь гостиницу, где останавливался на ночлег, а рано утром пускался в обратный путь. И каждый раз это давалось мне нелегко, — хотелось отправиться дальше, чтобы проверить, действительно ли Город бесконечен, — я представлял себя едущим на автобусах, изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, до тех пор, пока где-нибудь меня не накроет моё личное Исчезновение. Всю жизнь провести в дороге, наплевав на обязанности Свидетеля, на Контролёров, на подписанный контракт, вроде как обязывающий меня совершать определённые действия, — ведь все от меня этого ждали… Кто все? Весь этот вечный Город, населённый бесконечным количеством людей, любящих и не любящих, любимых и нелюбимых, гадающих — уйти в Свет или Тьму, дождаться естественного Исчезновения или не ждать его… Но я не мог — меня не хватало даже на то, чтобы удалиться на несколько дней от дома, — какая-то невыносимая скорбь овладевала мной после ночи, проведенной в гостинице, и она ослабевала с каждым шагом, сделанным в обратном направлении. Какую же радость испытывал я, когда за окном автобуса начинала мелькать знакомая местность, — я готов был кричать от счастья! И кричал, но только не в автобусе и не в Городе, а в родном Поле вблизи от своего уютного Домика, убеждённый, что здесь меня никто не слышит.