Капский полуостров — красивейшее место, какое удалось нам повидать. На берегах закрытых, почти круглых, бухт расположились деревни. В воздухе сильно пахнет рыбой и сетями. В старом автобусе, переделанном под лавку, продается копченая рыба снук с лимоном и листьями салата, завернутая в бумагу. Ветер покрыл песком кроны деревьев в лиственном лесу.
Мы забрались на вершину скалы, поднимающуюся на 100 метров над уровнем моря; крохали и морянки бросались в воду за рыбой. Невиль привел нас к гроту на берегу залива Хаут-Бей, где он обычно готовился к зачетам. Здесь было светло и тихо.
Мы поели арбуза и кислых винных ягод. Невиль намекнул на секретный проект по вопросу образования, направленный против правительственных мероприятий: три самых больших университета страны объединились в борьбе за свободу образования. Мы говорили о тех средствах, которые собрали студенты Швеции и Норвегии, о том, как ими следует воспользоваться.
Затем мы переехали на берег залива Фальс-Бей с другой стороны полуострова. Здесь расположились курортные города, море теплее и уже носит название Индийского океана. Опасность встречи с акулами здесь больше. Сейчас в июне, когда с деревьев опадает лист и дует пронизывающий западный ветер, Корк-Бей и Симонстаун совершенно вымерли. Они похожи на наши Ваксхольм и Марстранд в октябре, когда перестают курсировать пароходы, а с парусных яхт снята оснастка.
Мы вошли в прибрежное кафе с зеленой крышей. Пахло цветной капустой и пансионатом. На прилавке разбросаны старые газеты и грязные леденцы. Невиль купил несколько «boerwors» — тонких, соленых, высушенных на солнце колбасок и «biltong» — вяленых на солнце продолговатых кусочков баранины или иногда мяса страуса, который распространен в этом районе страны.
Далеко в бухте на низкой скале мы увидели множество морских львов. А перед Симонстауном стоял на якоре весь боевой флот Союза: три сторожевых катера и несколько минных тральщиков. Остальные корабли, предназначенные для обороны страны от предполагаемого индийского вторжения, находились в руках Великобритании.
Вдоль дороги, идущей через виноградники Констанции, росли дикие белокрыльники, и мы забыли, что большинство красивейших прибрежных городов подпадают под действие закона о расселении по группам. На лежащей вокруг земле, по-зимнему пустой, разыгрывались безмолвные безысходные трагедии.
КАК В СТАРОЕ НЕДОБРОЕ ВРЕМЯ
В Парле, в часе езды на северо-восток от Кейптауна, находятся самые крупные в мире винные погреба. Виноградники взбираются по склонам горы Парл и кончаются у невероятно крутого гранитного обрыва. За горной рекой виднеется высокогорное плато Драконов Камень, в июле покрытое снегом. К югу от города, среди садов и виноградников, разбросаны виллы. Ни в одной части Южно-Африканского Союза не производится столько вина и фруктов, как здесь.
Через несколько месяцев после нашей поездки местность Парл стала известна всему миру, но не благодаря своим винам. Политическая полиция, посетив африканку Элизабет Мафекинг, передала ей приказ министра по делам банту, приказ, который невозможно было обжаловать. В нем говорилось, что в течение пяти дней она должна распрощаться со своим мужем и одиннадцатью детьми, перед тем как ее, может быть на всю жизнь, отправят в Саутей — женский концентрационный лагерь недалеко от границы с Бечуаналендом.
В чем же состояло ее преступление? Чтобы свести концы с концами, она работала на одной из крупнейших в стране фабрик по консервированию фруктов. Она объединила работниц в профсоюз, который потребовал повышения платы с 90 до 140 эре в час. Она посещала вечерние курсы, была приглашена Международной конференцией свободных профсоюзов в Европу и, в частности, побывала на конференции в Швеции. Этого было больше чем достаточно.
Когда полиция пришла за нею, возникли волнения. Цветные рабочие выступили вместе с африканцами, и против них были брошены танки. Однако ее дом оказался пустым. Со своим самым маленьким ребенком за спиной Элизабет Мафекинг покинула Парл (основанный в 90-х годах XVII века гугенотами, бежавшими из Европы). Тайными тропами она пробралась в Басутоленд через пограничную станцию, на здании которой за неимением памятника богине свободы были начертаны слова: «Вступай с миром».
— Виноделие Южно-Африканского Союза потерпело бы крах без принудительного труда, — признался нам один чиновник в Парле.
На пути в Парл, возле Куленхофа, находится одна из многочисленных тюрем, которая была построена в прошлом году самими крестьянами; это вереница приземистых белых зданий с зарешеченными окнами. На фасаде большой плакат: «Тюремный сторожевой пост» и указано имя архитектора, построившего тюрьму.