В этих гнилых стенах

По ее грустным глазам я понял, что даже спустя столько лет она все еще скучает по нему. И немудрено. Мой отец и его брат умели любить по-настоящему. Со всей теплотой, заботой и так по-семейному.

– Милая, мы приехали.

Я недовольно поморщился. Ехали‐то от силы минут десять. Мы что, не могли пешком пройтись? Я дома по часу купол обходил, и то не обошел даже половины. А тут… ладно, нечего ныть, на машине зато прокатился.

Выйдя из автомобиля, я застыл. Огромное зеркальное здание поднималось передо мной, казалось, до самых небес, и по искусственным трещинам, украшенным растениями, спускался огромный водопад. Камни и деревья на ступенях здания по ходу резво спускающейся воды казались такими натуральными. Зрелище настолько завораживало, что я не сразу заметил у входа настоящую поляну: кусочек реальных джунглей, которые я так любил рассматривать в книгах с Лялей.

– Это все природное, – отвлекла меня тетя от раздумий.

– Хочешь сказать, природа просто взяла и повалила куском джунглей из здания?

– Нет, – засмеялась она, – растения, деревья.

Тетя указала на ступень посредине здания, и я невольно начал принюхиваться. Пахло свежестью. Так приятно. Так… Голова закружилась. Но я все же подошел к водопаду. Близко не решился, там рядом плескались дети. Вода не пахла гнилью. И, словно поняв, о чем я думаю, тетя виновато опустила глаза.

– Николь, – прошептал я, открывая перед ней дверь, – а кем ты работаешь?

– Заместитель начальника безопасности. Отдел программирования. Там я, можно сказать, босс.

Тогда понятно, как ей удавалось наблюдать за мной все это время, откуда столько информации и как она сделала фальшивый карт-паспорт.

– Подожди минутку, присядь. – Она указала на диван и, пока я рассматривал холл, бесследно испарилась. Разочарованный своей невнимательностью, уставился на стену. Настолько реальными казались пальмы на стене и волны, плещущиеся о песчаный берег, что я почти поверил, что действительно нахожусь там. Мешали только снующие туда-сюда толпы людей – шум, исходящий от них, заглушал прибой.

– Дюк.

Я обернулся на голос и вздрогнул, словно выйдя из какого‐то блаженного транса. Тетя стояла рядом, у стойки, с двумя молодыми девушками. Она поманила меня пальцем.

Подойдя ближе и приглядевшись, я заметил, что одна из девушек, завораживающе красивая, не была человеком. Какие‐то слишком уж правильные и ровные черты лица, идеальный, будто вылепленный скульптором, носик, ослепительная улыбка, словно украденная из рекламы зубных отбеливателей… Только мерцающие мягким электронным блеском светодиодные глаза выдавали в ней робота.

Я смотрел как завороженный, пока ее приятный голос не вывел меня из ступора:

– Личность не опознана.

– Странно… – прошептала уже настоящая девушка, вставая за стойку. – Ну-ка, красотка, подвинься.

Ее длинные рыжие волосы струились до самого пояса, падая на бледные плечи с лямками черной майки.

– Она распознает его по трем именам. Винчи, что за халтура?

Робот обернулась к девушке, и та внимательно вгляделась в ее мерцающие искусственные глаза, словно что‐то высматривая.

– Пожалуйста, выберите идентификацию.

– Хм… – Девушка перевела взгляд на экран перед собой, потом подняла глаза на меня, внимательно рассматривая. Я в ответ рассматривал ее. Бледное скуластое лицо, прямая рыжая челка, тонкие губы, худенькая фигурка. Комбинезон цвета хаки на ней был весь в пятнах, и я пришел к выводу, что девушка – обычный мастер по ремонту. Она была невероятно простой для этого пафосного, «идеального» купола. Я невольно усмехнулся, мысленно сравнивая ее с эльфийкой из волшебного мира.

– А-а-а. – Девушка закатила глаза. – Ну и чего ты молчишь? Это ведь твоих рук дело? – обернулась она к Николь.

– Боже, а в этом проблема, да? Я просто так переживаю. Забыла… – Та виновато опустила взгляд.

– Винчи, идентификация… Как его обозвать?

– Дюк Ларсен, – представился я своим новым именем.

– Винчи, это Дюк Ларсен. – Девушка выпрямилась и отошла от стойки, уступая место роботу.

– Идентификация прошла успешно, за вами закреплен номер восемьсот одиннадцать.

– Винчи, распорядись в номере снять мерки – к вечеру должен быть готов черный фрак на молодого человека.

– Ч… чего? – заикнулся я, не понимая, что происходит.

– Николь, ты же помнишь условия оказания этой услуги?

Меня передернуло от слова «услуга»: в муравейнике за «услугу» порой брали дорого, а то и не всегда деньгами, и я попытался представить, что за сделку они заключили.

– Почему условия‐то?.. – нерешительно спросила тетя. – Я же сказала, спроси у него сама. Ему вообще‐то нежелательно тут светиться.

– Какие условия? – решительно поинтересовался я, выпрямив спину.

– Ты будешь моим партнером на сегодняшнем бале-маскараде. Согласен? – Девушка улыбнулась с хитринкой, словно это было какое‐то невыполнимое задание.

– Принято, – ответил я, принимая вызов.

– Ну вот и славненько, – протянула Николь, словно пытаясь разрядить обстановку. – А я, пожалуй, пойду.

– Куда? – удивился я.

– Праздники терпеть не могу. Да и работы много. Пиши, если что, золотце. – Она послала воздушный поцелуй девушке и поспешила к выходу.