В Японию периода реставрации Мэйдзи: воспоминания о моей двухлетней государственной службе в Японии

Япония явно нуждается в некотором числе русскоязычных переводчиков по факту смежности своих владений с нашими, даже не говоря существовавшей тогда ещё чересполосности на полуострове Сахалин⁶⁴

. Однако ж для одной лишь этой цели едва ли стоило бы заводить особую школу в столице, особливо же с такими же хлопотами и затратами, с которыми дело это было сопряжено в целом. Я был немало удивлен по приезду в Японию тем, что изо всех японских переводчиков самых разных европейских языков, стоявших в большинстве случаев значительно ниже самого скромного уровня, именно русскоязычные отличались сравнительно лучшим знанием своего дела! К тому же они оказались многочисленнее, чем можно было ожидать. Некоторые из них в очень юных летах были отправлены в Россию, отчасти на казенный счет, отчасти же иждивением адмирала графа Путятина. Другие, никогда не покидавшие своей родины, научились, однако же, довольно удовлетворительно говорить по-русски в училище, устроенном нашими миссионерами в Хакодатэ под руководством архимандрита отца Анатолия. Впоследствии в самой столице было устроено в более широких размерах русское миссионерское училище, которым занимался с особою любовью архимандрит отец Николай Касаткин, великий знаток японской истории, синтоистской религии и языка, начальник православной миссии в Японии. Наши миссионеры своим личным характером и своим действительно образцовым исполнением трудных своих обязанностей успели внушить глубокое уважение к себе и к своему делу. Несмотря на то, что эти хитрые островитяне крайнего Востока решительно не хотят видеть в наших миссионерах только религиозных пропагандистов, преследующих исключительно духовные цели без политической задней мысли, они всё же охотно идут в русские миссионерские училища. И даже тогда, когда к религиозным вопросам относятся с равнодушием, довольно обычным в буддийских странах. Замечу кстати, что далёкое Хакодатэ для изучения русского языка оказалось почвою более благоприятною, чем столичный Эдо. Сие объясняется тем, что в Хакодатэ рано образовалась маленькая русская колония, поддерживавшая живые сношения с местным населением, и что там, прежде, довольно часто стаивали наши военные суда...

Около Нагасаки, где нет ни духовной миссии, ни русского училища, существует, однако, целая деревня, многие из жителей которой говорят довольно порядочно по-русски, благодаря частым стоянкам наших казенных судов. Повторяю, имея в виду только доставить Японии необходимый для нее контингент переводчиков, не было строгой надобности создавать особое отделение русского языка при училище иностранных языков в Токио. Но дело в том, что один из крупнейших японских тузов, вице-председатель государственного совета Ивакура, вывез из своего пребывания в Петербурге самое благоприятное впечатление и вернулся домой восторженным поклонником Петра Великого. Все русское пользовалось в целой его партии совершенно особым пристрастием, и Россия всегда представлялась японцам страною значительно ближе к их нравам и порядкам, чем западноевропейские государства или Соединенные Штаты!

Япония, без сомнения, сильно нуждалась в том, чтобы какое-нибудь из европейских государств послужило ей руководителем в трудном деле её - в натурализации страны на всемирном культурном поприще. Роль эту несколько позже взяла на себя Америка, благодаря едва ли не исключительным личным качествам своего посланника старика Бингама, сменившего калифорнийского авантюриста де Лонга, оставившего по себе на всем Крайнем Востоке весьма печальные воспоминания. Но тогда, по очень разнообразным соображениям, казалось всего естественнее вручить эту роль нашему Отечеству. Россия явилась, как бы, неизбежною союзницей Японии против Китая. И при этой общности политических интересов между японскою и русскою империями нельзя было даже и придумать на настоящий момент хоть какого-нибудь яблока раздора. Другие европейские государства имеют постоянными своими представителями в открытых японских портах целый легион коммерсантов, промышленников, авантюристов, имеющих в стране те денежные дела, из-за которых ежечасно возникают всякие мелочные столкновения и дрязги. Дипломатические агенты этих стран, даже и при желании блюсти правду и беспристрастие, неизбежно поддаются влиянию своих соотечественников, отстаивают их требования и споры о «выеденном яйце», раздувают ежечасно дипломатические и политические вопросы.