В.В. Тетрадь с рисунками на полях

– Прародитель зла тут не при чем, – отвечал Нестор Васильевич, который в мгновение ока оказался прямо за спиной бывшего дворецкого и ловко изъял револьвер из его руки, пока Ганцзалин производил ту же процедуру с его сообщником. – Позвольте представить, вам, господа, секретную службу Соединенных Штатов, точнее, ту ее часть, которая отвечает за охрану президента Рузвельта.

– Дьявол, откуда здесь секретная служба? – прохрипел ван Хален, которого расторопные молодцы в плащах, вошедшие с террасы прямо в номер, уже уложили на пол и сноровисто надевали на него наручники.

– Добрые отношения с нужными людьми иной раз творят чудеса, – отвечал Загорский. – Вам ли не знать этого, вы же американец!

* * *

Верещагин смотрел на Загорского с легким недоумением. Они вместе с Картером, Мэри и Ганцзалином стояли сейчас рядом с русским консульством, из которого вышли буквально пару минут назад.

– Так это вы написали записку с угрозами в мой адрес?

Нестор Васильевич развел руками.

– Каюсь, без меня не обошлось. Сначала я хотел привлечь Ганцзалина – пусть он пишет, но он слишком неграмотный даже для американского гангстера.

– Но зачем?! – не понимал художник.

– Похожий прием применяется в шахматах, я называю его избыточной защитой важного пункта, – с охотой объяснил Загорский. – Обычно, чтобы решить любую проблему, хватает нас с Ганцзалином. Однако случается и по-другому. И вот на такой случай я привлекаю дополнительные силы, которые могут даже не знать о своей особой роли, как не знали этого агенты американской секретной службы.

– И что навело вас на мысль о необходимости избыточной защиты? – полюбопытствовал Картер.

Нестор Васильевич улыбнулся.

– Поведение нашей дорогой Мэри с самого начала показалось мне… скажем так, не совсем обычным. Поэтому, когда мы расстались с ней в Вашингтоне, я попросил Ганцзалина присмотреть за ней.

Мэри всплеснула руками и поглядела на коллежского советника с легким укором: Боже мой, за ней следили!

– Не следили, – проворчал Ганцзалин, – а присматривали. Кругом столько врагов, а юные девушки так беззащитны.

– Одним словом, – подытожил Нестор Васильевич, – очень скоро выяснилось, что мисс Остин отправилась на главпочтамт. Это показалось мне вдвойне интересным – особенно после того, как стало ясно, что на имя Эндрю Тимоти ничего не приходило. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Тимоти на всякий случай ввел в заблуждение Василия Васильевича, объявив, что пришлет чертежи на свое имя. На самом же деле он отправил их на имя невесты. Помимо прочего, таким образом он хотел продемонстрировать ей серьезность своих намерений, ибо, что греха таить, Мэри уже по-настоящему заинтересовалась мистером Картером. Наш инженер, как всякий ревнивец, почувствовал эту симпатию и был крайне ей обеспокоен.

– Крепка, как смерть, любовь, люта, как преисподняя, ревность, – в задумчивости проговорил Верещагин.

Нестор Васильевич согласно кивнул: именно так полагал древнееврейский царь Соломон. Но с тех пор прошли тысячелетия, и появилась вещь посильнее ревности и любви – во всяком случае, в Америке.

– И что это за вещь? – заинтересовался Ганцзалин.

Коллежский советник поглядел на него с удивлением: странно слышать такой вопрос от китайца. Разумеется, речь идет о деньгах. Единственное, что, по мнению Тимоти, могло поколебать интерес Мэри к Картеру, так это обещание будущего богатства, которое он стяжал бы, продав свое изобретение.

Картер посмотрел на барышню испытующе: это правда?

Она только отмахнулась: конечно, нет. Деньги ведь уже у нее, а она все еще с Картером.

– Тем не менее, мистер Тимоти не мог не попытаться, – продолжал коллежский советник. – Именно для этого он послал чертежи на имя Мэри и, более того, сделал ее своим душеприказчиком и наследницей. Это, конечно, должно было произвести на возлюбленную должный эффект.

– Но она вполне могла бы присвоить изобретение, – сказал Верещагин и, перехватив взгляд Мэри, поправился. – Если бы, конечно, на месте мисс Остин была другая девушка.

– Она могла бы его присвоить, только если бы инженер погиб, – заметил Загорский. – Впрочем, волею рока он действительно погиб.

– Вы что же, хотите сказать, что это я убила Эндрю?! – в зеленых глазах барышни вспыхнуло негодование.

Загорский покачал головой: разумеется, нет, да никто ее и не подозревал, инженера, как известно, убил ван Хален. Так или иначе, когда коллежский советник узнал, что чертежи, скорее всего, у мисс Остин, он понял, что под ударом оказались все они, вместе взятые. Ему было непонятно одно – раз уж Мэри получила изобретение, что ее держит в Вашингтоне? Ответ был найден очень скоро: оказывается, она собиралась исполнить намерение покойного жениха и продать двигатель русскому правительству.