Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

— Но ведь я и так уже как следует поработала над этим грязным делом, верно? — ответом на ее умоляющий вопрос стало успокаивающее пожатие пальцев Рольфа, без слов заверяющее: да, все именно так.— Рольф, они четыре раза пытались разобрать его, но ничего не вышло. Каким-то образом он защищает себя. К нему вообще едва сумели приблизиться!

— Это понятно,— сказал Рольф.— Он же получил самое немыслимое оборудование, вооружение и все такое прочее для контроля над полновесной, всеобъемлющей войной. Но зачем, Клея? Ты ведь математик, ты знаешь компьютеры.

— А ты историк,— отозвалась она.— Войны — твое ведомство.

Они в последний раз оглянулись на фигуру, машущую им вслед с балкона.

— Хотела бы я знать, скоро ли компьютер заставит его... понять? И не только его — всех их.

— Не знаю,— ответил он.— Не знаю.

Транспортерная лента над ними тянулась через все небо тонкой черной линией.

Когда они скрылись из виду, старый Кошар на своем зеленом балконе глубоко вздохнул. После этого он сделал нечто, чего не делал уже давно. Он вошел в дом, переоделся в неприметную одежду, вызвал такси и поехал по одной из радиальных улиц в район порта. Он спокойно переждал, пока катера выгрузили вечерний поток рабочих Аквариумов Кошара.

Потом ему пришлось подождать на углу, пропуская транспорт с большими надписью «Гидропоника Кошара» на алюминиевом боку. Он стоял неподалеку от самого высокого и самого чистого здания в районе. Это были офисы «Синтетических продуктов Кошара».

Позже, идя по узким грязным переулкам Адского Котла, он остановился перед чем-то средним между таверной и меблированными комнатами. День был жарким, Кошару хотелось пить, и он вошел. Видимо, эта мысль пришла в голову не ему одному — у стойки беседовало немало народу. Раздался чей-то дружелюбный голос:

— Привет, старик. Что-то раньше тебя здесь не видели.

Это сказала женщина лет пятидесяти с большим родимым пятном на щеке, сидевшая за столиком.

— Я и не бывал здесь раньше,— отозвался Кошар.

— Похоже на то,— сказала Рэра.— Садись.

Но он уже шел к бару. Взяв выпивку, он повернулся, думая, куда отойти, снова увидел женщину и сел за ее столик.

— Знаешь, много лет назад я проводил массу времени в этих краях, но этого заведения не помню.

— Я открыла его всего месяц назад,— объяснила Рэра.— Как только получила лицензию. Пытаюсь устроить какое-то постоянное дело. А когда ведешь дела, знаешь ли, очень важно быть приветливой. Надеюсь видеть тебя здесь часто.

— Угу,— сказал Кошар, отпивая из кружки.

— Я пыталась зацепиться за это место еще несколько лет назад. Оно перешло ко мне от моего умершего друга. Но как раз в то время стали активны неды, и однажды ночью это помещение разнесли вдребезги. А сейчас не прошло и двух недель, как я начала, а у меня уже были неприятности. Одна из этих банд, которые вечно враждуют друг с другом, вломилась сюда не далее как сегодня утром. Убили девушку,— она дернула головой, отгоняя неприятные воспоминания.— А полиции, разумеется, никогда нет поблизости, если она нужна.

У стойки завязался какой-то спор. Рэра повернулась, нахмурившись, и спросила:

— Что вы там говорите насчет всего?

Жилистый мужчина с обветренным лицом говорил очень громко. Зеленоглазая женщина рядом не сводила с него глаз, сам же он глядел на другого мужчину.

— Нет, здесь все прогнило,— бросил он, рубанул воздух ладонью и еще категоричнее повторил: — Все прогнило.

— Кто тебе сказал, что прогнило? — засмеялся кто-то.

— Это я, рыбак Сайтон, говорю тебе. А это моя жена Грилла, ткачиха. И мы говорим, что весь этот остров прогнил!

Женщина положила руку ему на плечо, ее глаза умоляли его замолчать.

— И позвольте мне сказать еще кое-что. Я всегда жил на материке, и у меня был сын. Он стал бы таким же хорошим рыбаком, как и я. Но ваша гниль заманила его на этот поганый остров. Вы морили его голодом на материке и соблазнили здешней рыбой из аквариумов. Что ж, мы последовали за ним. И где он теперь? Может, он заработался до смерти в ваших аквариумах? Или ходит с вашими бандами недов? Или, может, в ваших гидропонных садах выжали из его тела всю добрую морскую соль? Что вы с ним сделали? Что вы сделали с моим сыном?

— Проклятые иммигранты,— пробормотала Рэра.— Подожди секундочку, ладно?

Она вскочила и направилась к стойке. Жена рыбака пыталась вытащить его наружу, и Рэра помогла ей. Он уже становился опасным.

Рэра вернулась, вытирая руки о юбку.

— Иммигранты,— повторила она, присаживаясь.— Вообще-то я против них ничего не имею. Среди них, как везде, бывают разные люди — и хорошие, и не очень. Но время от времени попадаются и вот такие деятели... Забавно, женщина почему-то показалась мне очень знакомой. Вроде бы я однажды уже прогоняла ее от своего порога,— она коротко хохотнула.— Правда, все эти зеленоглазые с материка похожи друг на друга. О, ты уже уходишь? Что ж, приходи сюда еще. Здесь у нас по-настоящему дружелюбное место.

Выйдя, Кошар остановился перед дощатым забором, покрытым остатками наклеенных и ободранных плакатов. Прямо по ним кто-то написал красным мелом: