Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

На следующий день взводу был показан документальный фильм. Все зашли в аудиторию и заняли свои места. Кто-то задрал ноги на спинки передних кресел, кто-то даже покуривал недавно появившиеся сигаретки из планктона. Тель никогда не мог понять, что в этом за удовольствие: в них содержался какой-то легкий транквилизатор, от которого у него лишь кружилась голова. Экран осветился, и начался фильм без названия.

В первом кадре Тель узнал туманный болотный пейзаж, один из тех, какими были увешаны все классы. Зеленая муть пузырилась вокруг стеблей качающихся растений, туман, как шарф, стелился над грязью. Камера сместилась на полосу более плотной земли, мимо проплыли камни, ямы в земле, фрагмент машины (может быть это был 606-В?). Камера шла слишком быстро, не позволяя разглядеть подробностей, и наконец остановилась перед развалинами армейских казарм. Одна из стен сгорела, кровля провалилась. Через обугленный пролом камера вплыла в хижину.

В кресле сидел человек без головы, сжимающий в руках свои внутренности. Несколько коек в углу было перевернуто. На смятой куче белья лежали еще два трупа. Камера вышла и поплыла к наружной стене. Там обнаружился еще один труп солдата, с ногами, выгнутыми под странным углом к ухмыляющемуся телу. Его глаза были как две темные дыры, насекомые ползли по его губам и подбородку.

Камера переехала к стене, составленной из мешков с гравием. Сквозь сгущающуюся мглу Тель мог разглядеть колючую проволоку, натянутую поверх стены. Туман затянул все, скрывая от глаз, и сцена оборвалась.

Сквозь пелену Тель увидел ряды хижин, точно таких же, как в предыдущей сцене. Несколько человек ходили вокруг. Камера подошла вплотную к молодому солдату, явно нуждающемуся в бритье. Он смеялся в объектив и тер подбородок грязными пальцами.

Тот же солдат в полный рост: он стоял возле сложной с виду машины (вот это точно был не 606-В) и недоуменно смотрел на нее, а затем начал регулировать.

Новые кадры: группа мужчин расстелила доски на грязной земле и расселась на них в кружок. Крупным планом центр: кто-то выкладывает из монет квадрат с одним пустым углом. (В классе раздался смех, кто-то громко сказал: «Два и шесть», после чего Тель тоже засмеялся.) По какому-то сигналу, которого зрители не слышали, группа оторвалась от игры. Кто-то собрал монеты в горсть, и все побежали через поляну. Вот они залезли в гусеничные танки. Вот четыре танка, идущие друг за другом. Вот танки исчезли в тумане... Зеленая пузырящаяся грязь вокруг болотных растений. Пустые хижины, пустая поляна.

Новые кадры: танк остановился в плотно заросшем участке болота, увязнув в грязи одним из углов. В двадцати футах от него лежал на боку другой танк. Камера приблизилась к первому танку. Наблюдательная башенка оказалась разбита, одна из пластин брони смята, как фольга. Внутри танка все было разломано...

Экран замерцал. Зажегся свет. Какой-то миг никто ничего не видел в черном провале. Потрогав подлокотники кресла, Тель понял, как вспотели его ладони. Сиденье под ним и штаны на бедрах тоже были мокры от пота.

— Вольно,— сказал громкоговоритель.—- Отправляйтесь в предписанные вам мастерские.

Десять минут спустя Тель занялся разборкой машины, очень похожей на ту, которую налаживал в фильме молодой солдат. Тель снял промасленную пластинку, обтер о фартук и поднес к свету, падавшему с потолка. В правом углу было выбито 605-В. Тель посмотрел на машину, кашлянул и сказал:

— Э-э... я думаю, здесь ошибка,—он почувствовал неловкость, словно обволакивающую его тончайшими воздушными потоками. Когда остальные задавали вопросы, то получали ответы едва ли не вполовину быстрее.

Но вот в громкоговорителе щелкнуло, и мужской голос спросил:

— В чем дело, рядовой Тель 211?

— Я же вроде должен работать на 606?

Долгое молчание. Затем женское контральто:

— Коррекция будет сделана, когда и если понадобится.

Внезапно Тель смутился от дюжины мыслей, спутанных, как рыбачья леска. Смущение перешло в злость, а затем в страх. Что с ним хотят сделать? Для чего служит эта проклятая машина? И если он не знает этого, то как будет сражаться с врагом за...

Др-р-р-р-р-р-р!

Он закрыл глаза руками от слепящей голубой вспышки. Прежде чем жужжание прекратилось, в мозгу Теля возникли слова, настолько отчетливые, что он сначала принял их за речь из громкоговорителя: спокойствие, бдительность, быстрая реакция. Он застыл, отбросив вопросы, которые только что пытался поставить в своем сознании.

Он медленно расслабился. Он спокоен. Он бдителен. Два или три человека в мастерской уже прекратили работу, так что он поднял связующий брус от рамы на столе. На миг ему захотелось швырнуть его в угол, но он осторожно положил его между буферными пластинками и ввернул спиральный болт на место.

В этот вечер кое-кто из солдат вышел за дверь и сел играть в «случайку».

Креветка: Хорошо, большой парень. Испытаю с тобой свое везение. Иди сюда, сыграй со мной один кон.

Пторн (покачав головой): Я лучше посмотрю.

Креветка: Скажи, почему это все большие парни за последнюю пару дней стали такие тихие? Что это с вами стряслось?