Вечер и утро

— Все равно я зачитаю его на суде. Намерения Уилфа подтвердят, что у Уинстена были причины избавиться от брата. Таны наверняка проникнутся, они все хотят, чтобы их предсмертные желания уважали.

— Верно сказано.

Рагна вернулась к насущному:

— Но все это не будет иметь значения, если ты не поймаешь Карвен.

— Я сделаю, что смогу.

— Прошу, не возглавляй погоню сам. Пошли Уигберта.

Ден явно удивился:

— Да, он человек надежный, но…

— Он злобный, как голодный кот, это главное. А ты нужен мне здесь. Эти люди способны на многое, но не посмеют покуситься на меня, зная, что ты в городе. Им известно, что ты тогда придешь за ними, а за тобой придет король.

— Возможно, ты права. Уигберт вполне может повести погоню, он участвовал в таких облавах много раз.

— Как думаешь, куда могла пойти Карвен?

— Полагаю, она подалась на запад, чтобы вернуться домой, в Уэльс. Если допустить, что со двора она ушла около полуночи, то сейчас уже успела пройти не менее десяти миль в сторону Гластонбери.

— Может, она скрывается где-то возле Тренча?

— Не исключено. — Ден бросил взгляд в открытую дверь: — Светает. Пора отправляться.

— Надеюсь, ее найдут живой.

* * *

Уинстен был доволен тем, как все прошло. Пусть без накладок не получилось, но в целом вышло достаточно хорошо. Он не ожидал встретить в доме брата Берна Великана, настороженного и трезвого, однако ловко того одурачил, да и Уигельм не подкачал, а дальше все происходило ровно так, как епископ и предполагал.

История о том, что Карвен убила обоих мужчин — Берна и Уилвульфа, — выглядела куда менее правдоподобной, чем изначальная задумка Уинстена, что рабыня перерезала горло элдормену, пока тот спал. Но людская глупость не ведала пределов, и все как будто поверили. Все боятся своих рабов, думал Уинстен, ведь у тех куча оснований ненавидеть хозяев, так что, если появляется возможность, почему бы не убить тех, кто похитил их жизни? Рабовладелец должен спать чутко. А весь этот общий страх прорвался, как нарыв, когда рабыню обвинили в убийстве знатного владетеля.

Уинстен надеялся, что погоня будет безуспешной и Карвен не отыщут. Он не хотел, чтобы рабыня давала показания на суде. Разумеется, он будет отрицать все ею сказанное и принесет клятву, но некоторые все же могут поверить ей, а не ему. Намного лучше, если она просто исчезнет. Беглых рабов обычно ловили, опознавая по лохмотьям, иноземному выговору и безденежью. Потому-то он дал Карвен приличную одежду и немного денег, так что она вполне может улизнуть от преследователей.

Впрочем, он уже кое-что придумал и на случай непредвиденных обстоятельств.

Епископ сидел в доме своей матери Гиты вместе с братом Уигельмом и племянником Гарульфом, ожидая возвращения поискового отряда, когда поздно вечером в дверь постучал шериф Ден.

Уинстен с притворной вежливостью сказал:

— Для меня большая честь принимать тебя, шериф, тем более что ты редко до меня снисходишь.

Ден не терпел таких шуточек. Умудренный годами насилия, он, должно быть, многое повидал и потому попросту не обращал внимания на насмешки:

— Ты ведь понимаешь, что обманул не всех?

— Понятия не имею, о чем ты толкуешь, — с улыбкой отозвался Уинстен.

— Считаешь себя самым умным, да? В уме тебе и вправду не откажешь, но есть предел всякому терпению. Я пришел предупредить, что ты опасно приблизился к этому пределу.

— Как мило с твоей стороны. — Уинстен продолжал подначивать Дена, а сам тем временем усиленно размышлял. Подобная угроза со стороны шерифа внушала опасения: шериф располагал немалыми силой и властью, за ним стояли вооруженные люди, а к его словам прислушивался король. Словом, Уинстен лишь притворялся, что ничего не боится.

«Но что заставило Дена сыпать угрозами? Вряд ли только убийство Уилфа», — сказал себе Уинстен.

В следующий миг он получил ответ.

— Держись подальше от дамы Рагны, — велел Ден.

Вот в чем причина!

— Заруби себе на носу, епископ Уинстен: если она вдруг умрет, я приду за тобой.

— Хватит меня стращать.

— Не за твоим братом, не за племянником, не за кем-то другим из твоих родичей — за тобой. Я не отступлюсь, уверяю тебя, и доведу дело до конца. Ты будешь жить, как прокаженный, и умрешь, как прокаженный, в нищете и грязи.

Уинстен хорохорился, но ему стало страшно. Пока он придумывал язвительный ответ, Ден молча развернулся и вышел из дома.

— Надо было выпустить кишки этому высокомерному ублюдку! — прорычал Уигельм.

— К сожалению, он не дурак. — Уинстен вздохнул: — Иначе мы бы просто посмеялись над ним.

— Чужеземная кошка вцепилась в него когтями, — вставила Гита.

Отчасти в этом Уинстен не сомневался — Рагна обладала способностью очаровать большинство людей. Но за словами шерифа крылось кое-что еще. Ден давно желал обуздать могущество семьи Уинстена, убийство Рагны могло обеспечить ему достаточно веский предлог, особенно если все произойдет слишком быстро после захвата власти.