Вечер и утро

— Уигельм не наш элдормен, король его не назначал! — сказал он твердо. — Гарульф не владетель Оутена, ибо долина принадлежит даме Рагне! А Дудда не староста, потому что староста — это я!

Эдгар увидел, как Стигги обнажил меч, и хотел было крикнуть: «Берегись!» — но в следующий миг Стигги вонзил клинок в спину Серику, и острие вылезло из живота старосты. Серик жалобно заскулил, как раненое животное, и рухнул наземь. Эдгар вдруг осознал, что дышит тяжело, словно после длительной пробежки: так на него подействовало это хладнокровное убийство.

Стигги деловито извлек меч из спины Серика.

— Больше Серик не ваш староста, — проронил Гарульф.

Воины засмеялись.

Эдгар решил, что достаточно насмотрелся. Его трясло от страха и отвращения. Надо поскорее рассказать Рагне обо всем, что здесь творится. Он шустро слез с дерева, но, очутившись на земле, призадумался.

Река рядом, он может ее переплыть и уйти по дороге в Ширинг. Никто из людей Гарульфа его не заметит. А плот с камнями пускай стоит на канале, монастырю в Куме придется подождать.

Но Подпорка, лошадь Эдгара, оставалась на каменоломне — как и деньги Рагны. В сундуке лежал почти целый фунт серебром от продажи камня, а ведь средства нынче ей пригодятся…

Эдгар принял нелегкое решение. Он рискнет жизнью, но ненадолго задержится в Оутенхэме. Вместо того чтобы идти к реке, он побежал в противоположном направлении, в сторону каменоломни.

Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться туда. Он отпер дверь и достал из тайника сундучок с деньгами. Сунул деньги Рагны в кожаный кошель, нацепил его на пояс и вышел, снова заперев дом.

Подпорка, привычная к путешествиям по воде, охотно ступила на плот. Бриндл прыгнул следом — резвый, как всегда, несмотря на почтенный для пса возраст. Эдгар отвязал плот и повел суденышко по каналу.

Никогда раньше он не задумывался над тем, как медленно движется плот между глиняных стенок. Течения здесь не было, поэтому скорость зависела исключительно от силы, с какой плотогон налегал на шест. Эдгар толкал и толкал, однако плот передвигался крайне неспешно.

Проплывая мимо домов, он прислушивался к гомону людских голосов перед церковью, ропот нарастал, крики становились все громче и злее. Ничуть не устрашенные гибелью Серика, жители деревни смело бросили вызов новоявленному владетелю Гарульфу. Эдгар почти не сомневался в том, что смерть старосты не будет единственной. Сам-то он сумеет ускользнуть?

Он приблизился к дубу, на котором сидел недавно среди листвы. Похоже, ему все-таки удастся уйти незамеченным… Мгновение спустя надежда испарилась. Он увидел двух мужчин и женщину, бегущих от таверны к реке. По одежде он опознал деревенских, а за ними гнался воин с мечом в руке — похоже, Бада, которого Эдгар не раз видел на дворе элдормена.

Эдгар выругался. Люди бежали быстрее, чем перемещался плот, и это было опасно. Если его заметят и поймают, Гарульф не позволит ему покинуть Оутенхэм. Все знали, что Рагна выделяет Эдгара, сейчас, в разгар суматохи из-за смены власти, это вполне веская причина его убить.

Один из крестьян споткнулся и упал. Эдгар разглядел, что его темная борода пестрит белыми прожилками, выходит, это пекарь Вильмунд, а с ним его жена Регенхильд и сын Пенда, девятнадцатилетний дылда.

Регенхильд сбавила шаг, чтобы помочь Вильмунду. Бада занес меч, и она бросилась на воина, безоружная, в тщетной попытке расцарапать ему лицо. Он крутанул мечом в воздухе, оттолкнул женщину левой рукой, а правую, с оружием, снова вскинул, чтобы поразить Вильмунда.

Тут вмешался Пенда, швырнул в воина камень размером с мужской кулак. Тот угодил Баде в грудь, и воин потерял равновесие, так что второй удар мечом тоже пришелся впустую.

Плот поравнялся с местом схватки.

Эдгар, вне себя от страха, мечтал лишь о том, чтобы поскорее сбежать, но он не мог бесстрастно смотреть, как убивают его знакомых. Он бросил шест, прыгнул с плота на берег и вытащил из-за пояса молоток с железной насадкой.

Вильмунд тем временем приподнялся с земли. Бада нанес третий удар мечом и на сей раз попал — пусть не в грудь, как метил, а в бедро пекарю. Вильмунд опять упал, Регенхильд вскрикнула и опустилась на колени рядом с мужем. Бада занес клинок, намереваясь ее убить.

Эдгар кинулся на него и ударил изо всех сил молотком.

В последний миг Бада успел сместиться влево, и молоток врезался ему в плечо. Кость сломалась с громким треском. Бада взревел от боли, выронил меч из переставшей слушаться правой руки и, постанывая, прилег на землю.

Увы, Бада был не один. Топот ног за спиной заставил Эдгара обернуться. К берегу канала бежал второй воин — мерзавец Стигги.

Регенхильд и Пенда подняли Вильмунда. Пекарь беспрерывно стонал, но все же ухитрился сделать шажок, потом другой. Стигги промчался мимо беспомощных крестьян и устремился прямиком на Эдгара: тот, с молотком в руке, выглядел куда более опасным противником. Эдгар осознал, что очутился на волосок от смерти.