Читаем Венедикт Ерофеев «Москва – Петушки», или The rest is silence полностью

______________

Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои (Ек. 1: 6).

Но пьяный интеллектуал переводит на бытие законы движения вселенских стихий и выясняет, что опять существующая «революционная ситуация» – признак стабилизации советского общества и безнадежности расчета на переворот: жизненное развитие марксизма-ленинизма глубоко отрывает теорию от практики.

«Цитатная речь» черноусого – пародийная стилизация речи Венички Ерофеева. Разговор о великих людях дает возможность не говорить о себе. Характерно, что, беседуя, Веничкины спутники остаются безымянными, не знакомясь друг с другом по-настоящему. Сославшись на авторитет, можно с меньшим риском провести параллели и высказать свое отношение к актуальным проблемам. Цитата – замена индивидуальной формы самовыражения, личного слова, отчасти – замена мышления. Описывая эффект от аппликационной речи черноусого, В. Е. говорит: «Он кидал в меня мысли, как триумфатор червонцы, а я едва-едва успевал их подбирать» (166). Веничкина реакция на «мысли» выражается в основном междометиями, не свидетельствующими о глубоком раздумье: «Ну так что же?.. Прекрасно, а дальше… Так-так? Так-так-так… Ну, и…» (165). В словах черноусого – отражение социального процесса и личного развития, связанного с «духотой», отсутствием воздуха. Усиленная демонстрация «знаний» скрывает тоску незнания, страх перед внутренней пустотой. Концепцию черноусого можно сформулировать просто: все пьют, потому что не пить в сложившихся условиях невозможно. Цель существования – отрешиться от окружающего мира, его несостоятельных ценностей.

Прозвище оппонента – «декабрист» – досталось ему недаром. Подобно предшественникам, он предлагает не слишком жизненный, но рационально оправданный выход из положения: «А разве нельзя не пить? Взять себя в руки – и не пить? Вот тайный советник Гёте, например, совсем не пил» (168). Отметим, что «декабрист» оперирует ложной информацией. Гёте очень любил и ценил вино. К примеру, маленький экспромт, импровизация в подвальчике, где к нему привязались подгулявшие студенты:

Wasser allein macht stumm,Das beweisen im Teiche die Fische.Wein allein macht dumm,Das beweisen die Herrn am Tische.Dieweil ich keins von beiden möcht sein
So trink ich vermischt mit Wasser den Wein[164].

* * *

Чистая вода делает немым,Это доказывают рыбы в пруду.Чистое вино делает глупым,
Это доказывают господа за столом.Так как я не хочу быть ни тем ни другим,Я пью вино, смешанное с водой.

В то время вино, смешанное с водой, часто пилось из гигиенических целей, вместо чистой воды. Поэтому довод о необычайной воздержанности Гёте не имеет никакой реальной основы:

– Да. Я имею в виду Иоганна фон Гёте, который ни грамма не пил.

– Странно… А если б Фридрих Шиллер поднес бы ему?.. бокал шампанского?..

– Все равно бы не стал. Взял бы себя в руки – и не стал. Сказал бы: не пью ни грамма (168)

Вспомнив Solang man nüchtern ist (см. ниже) Гёте и, к примеру, Punschlied Шиллера, легче представить себе противоположное течение событий.

Но Веничка никак не готов признать аргументов, столь далеких от наполнения и смысла его собственного существования. Выход для гения: высокая творческая сублимация пережитого, единственно дающая импульс и желание продления опыта и жизни. Пример – биография и творчество того же Гёте:

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимосич Соколов

Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное