Вячеслав Иванов

Подобно Вяч. Иванову, Филипп де Режис, в 1914 году ставший монахом, а в 1926-м рукоположенный в священники, всем сердцем жаждал сближения католической и православной церквей, выстраивания серьезного и глубокого диалога между ними. Тем более перед лицом торжествующего в мире безбожия и циничного секулярного прагматизма этот вопрос стоял с необычайной остротой. Отец Филипп хорошо знал русский язык и хотел побывать в России, но осуществить свой замысел так и не смог. Тем не менее это знание не пропало втуне. В 1934 году его назначили ректором Русской католической семинарии в Риме – знаменитого Руссикума. После того как Италия вступила во Вторую мировую войну на стороне гитлеровской Германии, отец Филипп вернулся на родину. Во Франции во время немецкой оккупации он, рискуя собственной жизнью, как и подобало рыцарю Церкви, спасал евреев и всех преследуемых нацистами. По окончании войны он возвратился в Рим на прежнюю должность, а в 1948 году уехал в Южную Америку, где во многих городах организовывал церковную жизнь, строил храмы, много занимался экуменической деятельностью и всегда старался вносить мир в межцерковные отношения. Скончался отец Филипп де Режис в 1955 году в Буэнос-Айресе.

Придя к Вяч. Иванову на Монте-Тарпео, отец Филипп, к тому времени уже второй год исполнявший должность ректора семинарии, предложил ему читать лекции по старославянскому языку и истории русской литературы. Вяч. Иванов с радостью согласился. Власть фашистского правительства не распространялась на учебные заведения Ватикана, и отклонить его кандидатуру уже никто не мог. Заработок профессора в Руссикуме был скромным, но постоянным. К тому же отец Филипп сразу пришелся Вяч. Иванову по сердцу. Сотрудничество с этой живой, цельной и творческой натурой вдохновляло.

А несколько месяцев спустя Вяч. Иванову предложили читать курс славянского языка в Папском Восточном институте. Два раза в неделю он теперь приезжал на площадь Санта-Мария-Маджоре, где располагались оба эти заведения. Готовили они священников, которые должны были служить по обряду Восточной Церкви на греческом и славянских языках. Круг Вяч. Иванова составляли там серьезные ученые – богословы, философы, литургисты. Общение с ними питало его мысль и незаметно, исподволь помогало копить силы и открывать новые глубины для будущих стихов. Многие талантливые, жаждущие знаний и горящие желанием нести людям весть о Христе ученики Вяч. Иванова со временем стали постоянными гостями его дома, а потом и младшими друзьями. Беседы о русской культуре и философии не умолкали в кабинете на Монте-Тарпео. На закате жизни Вяч. Иванов писал в Англию С. Л. Франку: «В Восточном Институте, где я был и доныне считаюсь профессором церковно-славянского языка, и в Руссикуме, где я преподавал, сначала в их аудитории, а потом у себя на дому, историю русской литературы, пишутся и защищаются докторские диссертации о Соловьеве, Бердяеве, Булгакове, Карсавине; там и Ваше имя хорошо известно и произносится с глубоким уважением. Показательно, что это изучение направляется не только на философские и богословские доктрины, но стремится проникнуть в мистическое богочувствование православных и религиозную психологию народа (было мне любопытно читать с нерусскими студентами народные “духовные стихи”)…»[472] Благодаря Вяч. Иванову Рим услышал голос России, без которого полнота вселенского хора была бы невозможна.