Вячеслав Иванов

Родилась она в 1873 году в доброй и любящей христианской семье и с детских лет, как и ее старшие сестры, мечтала посвятить себя Богу и уйти в монастырь. Потеряв в четыре года любимую мать, она еще больше укрепилась в этом желании. В 1888 году пятнадцатилетняя Тереза Мартэн вместе с паломниками отправилась в Рим, где чудом получила аудиенцию у папы Льва XII и просила разрешить ей поступить в Кармель в столь юном возрасте. В виде исключения Терезе позволили стать послушницей в кармелитском монастыре. Этот орден всегда отличался особенно глубокой мистической направленностью. О своем духовном опыте начиная с детских лет святая Тереза Младенца Иисуса поведала в книге «Повесть об одной душе», написанной по благословению игуменьи – ее старшей сестры. По глубине и открытости признаний в своих помыслах и чувствах эта повесть может сравниться только с «Исповедью» святого Августина. Прожила Тереза совсем недолго – она умерла в 1897 году двадцати четырех лет от роду. Верующие во Франции полюбили ее очень рано и почитали как святую еще до канонизации.

Собирая материалы о жизни Терезы Младенца Иисуса, Мережковские обнаружили у подножия холма Джаниколо маленький домик, где жили три монахини. В нем святая Тереза провела несколько дней во время своего посещения Рима. В один из дней Мережковский, Гиппиус, Вяч. Иванов, Лидия и Фламинга совершили к этому домику настоящее паломничество. Книгу «Маленькая Тереза» Мережковский завершил незадолго до смерти в декабре 1941 года. Она стала финальным аккордом в жизни писателя. Издали ее только в 1984 году.

А Тереза Младенца Иисуса была канонизирована в 1925 году папой Пием XI. Он называл ее «звездой своего понтификата», а всемирное движение в католической церкви за провозглашение Терезы святой – «ураганом славы». Тереза Младенца Иисуса была объявлена папой предстательницей и молитвенницей перед Богом за истерзанную и страждущую Россию.

Пия XI Вяч. Иванов очень любил. В 1937 году он получил у папы личную аудиенцию. В то время уже тяжело больной восьмидесятилетний старец, Пий XI произвел на Вяч. Иванова огромное впечатление своей духовной мощью и стойкостью.

Говорили они долго. Речь в беседе шла о судьбе России и о соединении церквей. Папа сказал, что очень скоро и Европу, и Россию ждут тяжелые испытания и многие беды, но затем настанут лучшие времена и Церковь станет Единой. Вяч. Иванов ответил, что хотя русская религиозная мысль и прошлого, и нынешнего века искала соборности и всеединства, и он сам всегда скорбел о разделенном состоянии Церкви, но, к несчастью, не видит возможности не только соединения, а даже и простого примирения в ХХ столетии христианского Востока с христианским Западом, пропасть между которыми слишком глубока и непреодолима. Пий XI с жаром воскликнул: «Вы сомневаетесь?! Такое сомнение неправедно; оно недопустимо. Я верю: единение будет, будет! Вот вы и сами не только в теории утверждали необходимость единения, но и пошли по пути экуменизма». Прощаясь с Вяч. Ивановым и благословляя его, папа снова повторил: «Credo, credo – верую, верую».

Об этом же Вяч. Иванов в 1947 году писал С. Л. Франку: «Что касается здешнего отношения к Востоку, то уже Лев XIII провозгласил восточное литургическое предание превосходнейшим в сравнении с латинским, и я лично… имею перед глазами трогательные примеры (не говорю уже о славянах) итальянцев, немцев, французов, бельгийцев, англичан, испанцев, выучившихся русскому языку и принимающих восточный обряд (который для священников исключает возможность служить по латинскому обряду) из любви к России, как будущей… восточной половине вселенской Церкви. Огромное большинство католического клира… не имеют никакого понятия о русском православии; но папы (как я лично убедился в этом не без глубокого волнения, беседуя с покойным Пием XI) и наиболее просвещенные круги духовенства ни о чем так не ревнуют, как о воссоединении церквей»[484]

.

Лучшие люди католической церкви поняли то, о чем говорил Владимир Соловьев: недопустимы ни латинизация Востока, ни его насильственно-административное подчинение Риму. Возможно только согласие в любви.