Власть меча

– Мы будем там завтра до полудня.

Лотар попытался сосредоточиться, но лихорадка наполняла его голову паром и жаром.

– Конские шипы. Пора их использовать.

Хендрик кивнул. Они везли с собой эти шипы, прихватив их из тайника в холмах. Они весили семьдесят фунтов и представляли собой тяжелую ношу для одной из лошадей. Пришло время избавиться от части этого груза.

– Подсунем ей наживку, – прохрипел Лотар.

Короткий отдых, торопливая еда и даже крепкий, горячий, невероятно сладкий кофе, казалось, только усилили усталость Сантэн.

– Он этого не увидит, – решительно сказала она себе. – Я не сдамся, пока не сдадутся они.

Но ее кожа пересохла так, что могла порваться, как бумага, а яркий свет резал глаза, наполняя голову болью.

Она покосилась на Блэйна. Он сидел в седле прямо, несгибаемый и неутомимый, но он повернул голову к Сантэн, и его взгляд смягчился.

– Остановимся на десять минут, чтобы напиться, – негромко сказал он.

– Я в порядке! – возразила она.

– Мы все устали. Нет ничего постыдного в том, чтобы в этом признаться.

Он умолк и прикрыл глаза ладонью от солнца, всматриваясь вперед.

– Что там? – резко спросила Сантэн.

– Не уверен…

Он поднял бинокль, висевший у него на груди, и настроил его на темное пятно далеко впереди, привлекшее его внимание.

– Не понимаю, что это такое.

Он передал бинокль Сантэн, и она прижала окуляры к глазам.

– Блэйн! – воскликнула она. – Алмазы! Это ящик с алмазами! Они бросили алмазы!

Усталость слетела с нее, как сброшенный плащ, и, прежде чем Блэйн успел ее остановить, она ударила пятками в бока своего мерина и пустила его в галоп, обгоняя бушменов. Двум запасным лошадям пришлось бежать за ней, натягивая поводья: бутыли с водой подпрыгивали на их спинах.

– Сантэн! – закричал Блэйн и тоже пришпорил коня, пытаясь догнать ее.

Сержант Хансмайер едва держался в седле, но мгновенно встрепенулся, когда двое главных рванулись с места.

– Отряд, вперед! – рявкнул он, и все помчались за командиром.

Внезапно мерин под Сантэн пронзительно заржал от боли и встал на дыбы. Она чуть не вылетела из седла, но удержалась с искусством опытного наездника, а потом и запасные лошади завизжали, взбрыкнули и забились от боли. Блэйн попытался повернуть в сторону, но опоздал, и его конь тоже взвился под ним, и его запасные лошади заржали и дико заплясали, брыкаясь.

– Стой! – закричал он, в отчаянии поворачиваясь и размахивая обеими руками в попытке остановить сержанта Хансмайера и остальных. – Стой! Отряд, стой!

Сержант Хансмайер отреагировал стремительно: он развернул коня, перекрывая дорогу полицейским, ехавшим за ним, и те остановились, сбившись в кучу. Лошади нервно топтались, пыль над ними клубилась легким туманом.

Сантэн спрыгнула на землю и осмотрела передние ноги мерина – они оказались в порядке, и тогда она подняла заднюю ногу мерина – и изумленно уставилась на нее. В середине копыта торчал ржавый кусок железа с шипами, и из раны, которую он нанес, уже сочилась темная кровь, смешиваясь в густую грязную кашицу с мелкой пустынной пылью.

Сантэн осторожно взялась за выступающий край шипа и попыталась вытащить его, но он сидел глубоко, и мерин задрожал от боли. Сантэн тянула и выкручивала, стараясь не задеть шипы, и наконец ужасный предмет оказался в ее руке, мокрый от крови мерина. Сантэн выпрямилась и посмотрела на Блэйна. Он тоже занимался ногами своего коня и уже держал в руках два окровавленных куска железа.

– Конское железо, – пояснил он. – Я такой чертовски жестокой штуки не видел со времен войны.

Железо было выковано грубо, в форме вездесущей в африканском вельде «колючки дьявола» – четырехконечные звезды, сделанные так, что один луч всегда торчал вверх. Три дюйма заостренного железа, способные искалечить человека или животное либо распороть шины автомобиля.

Сантэн огляделась по сторонам и увидела, что земля вокруг нее сплошь утыкана этими зловещими шипами. Их слегка присыпали пылью, чтобы скрыть от случайного наблюдателя, но это не уменьшило их эффективности.

Она снова быстро наклонилась, чтобы избавить от шипов всех своих лошадей. Шипы вонзились в оба задних копыта мерина, а у запасных лошадей оказались повреждены три и две ноги. Сантэн вытащила железо и сердито отшвырнула в сторону.

Сержант Хансмайер и полицейские спешились и поспешили на помощь ей и Блэйну, ступая осторожно, потому что шипы легко могли бы проткнуть подошвы их сапог. Они расчистили узкий коридор, по которому лошадей можно было вывести на безопасное место, но все шесть оказались слишком серьезно ранены. Они шли медленно, хромали, не желая касаться земли пострадавшими копытами.

– Шесть, – с горечью прошептал Блэйн. – Ну подождите, доберусь я до этого ублюдка…

Он достал из чехла на седле винтовку и приказал Хансмайеру:

– Наши седла – на двух ваших запасных лошадей. Заберите всю воду, которую везли раненые животные. Пусть двое ваших людей отметят проход через поле колючек. Быстрее! Мы не можем терять ни минуты!