Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

К этому этапу переговоров относится попытка русской стороны изменить в свою пользу условия Андрусовского договора. А. Л. Ордин-Нащокин обратил внимание послов на то, что их предложения предусматривают длительные совместные действия двух армий на Правобережье. Сейчас русские войска могут так взаимодействовать, имея надежную базу в Киеве, но если Киев отойдет к Речи Посполитой, то русским войскам «надежного и оборонного становиска такова иного не будет»[984]. Однако эта попытка успеха не имела. Послы заявили, что нельзя пересматривать условия мирного соглашения[985].

После этой встречи глава Посольского приказа подал царю свой «доклад», в котором рекомендовал пойти навстречу предложениям послов. В частности, он предлагал направить 40-тысячную армию «по Днепру» на юг, чтобы «крымских орд всяким промыслом в Украин у не допущать». Однако мнение А. Л. Ордина-Нащокина не решало дела[986]. В самой его записке говорилось о том, что условия будущего соглашения следует «крепко в начале договорить и постановить»[987].

На этом запись переговоров обрывается, и этот пробел не восполняет отчет послов Речи Посполитой. З. Вуйцик предположил, что в последующие дни стороны вели между собой доверительные переговоры об избрании сына Алексея Михайловича преемником короля Яна Казимира и были заинтересованы в том, чтобы эти разговоры письменно не фиксировались[988]

. Однако уже Г. А. Санин[989] указал на наличие в архиве Посольского приказа ряда документов, которые показывают, что в последующие дни шла работа над текстом будущего договора, и позволяют составить общее представление об этой работе.

31 октября послы Речи Посполитой прислали в Посольский приказ письменные изложения своих предложений. В этой записке снова говорилось о посылке на Украину 40-тысячная армии «с ружьем и всяким запасом» уже «сее зимы», чтобы «по обсылке» она соединилась с коронным войском «у годном месте» и две армии общими силами «своевольство казацкое… смиряли… и от набегов бусурманских неприятелей ту ж Украину очистили». Говорилось в записке и об объединении всех сил обоих государств против армии султана. В этой связи в записке указывалось, что если один из государей лично прибудет на войну, «тогда обои войска государю в то время будучему послушны быти должны». В будущее соглашение, как указывалось в записке, должно было быть внесено обязательство не вести сепаратных переговоров ни с Крымом, ни с Османской империей[990].

После обсуждения этой записки по решению царя и боярской думы Посольскому приказу было предложено подготовить ответ, «доложа великого государя». Пос ле одобрения царем «ответные статьи» были отправлены послам[991]. Г. А. Санин справедливо указал на значение этого документа для понимания позиции русской стороны на переговорах[992]. В статьях выражалось принципиальное согласие русской стороны на союз и обещание «пришлые зимы» выслать, правда, не 40 – тыс я чн ую, а 20-тысячную арм и ю, но войс ка эти должны были находиться «в Киеве и в Запорогах» и оттуда сноситься с коронными гетманами «и совет держать в помочи»[993]

. Русское правительство, не имея точных данных о размере и планах коронных войск, явно уклонялось от немедленного развертывания военных действий на Правобережье.

Вместе с тем в будущем признавалась возможность ведения наступательной войны против Крымского ханства. Русский проект предполагал, что русские войска вместе с донскими казаками и калмыками развернут наступление на Крым «из Запорогов», а Речь Посполитая одновременно должна послать войска, чтобы не допустить прихода на помощь хану Белгородской орды и османских войск «через Волохи»[994]. Указывалось при этом на возможность значительного увеличения направленных на войну армий, и в соответствии с запиской послов отмечалась возможность выезда на войну одного из государей, которому бы в этом случае подчинялись союзные силы. Предполагалось также, что следует вступить в переговоры с другими христианскими государствами «и впредь от бусурманские войны к помочи подвигнути»[995]. Вместе с тем одновременно в русском проекте говорилось о том, что следует добиваться прочного и взаимовыгодного мира со всеми соседями и что нужно бы султана и хана «к соседственной общей дружбе… позвать»[996]. В этих высказываниях, как представляется, проявились убеждения А. Л. Ордина-Нащокина, что намеченные меры могут понадобиться лишь в крайнем случае, что само заключение русско-польского военно-политического союза заставит Османскую империю и Крым искать мира.