Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

Содержание письма дает основание рассматривать его как попытку в неблагоприятной ситуации выиграть время до подхода войск Дорошенко, но последующие события не позволяют принять такое предположение. К сожалению, об этих событиях мы знаем гораздо меньше, чем следует. Сохранившиеся документы говорят о продолжавшихся контактах полковников с Барановичем, но не удалось обнаружить переписку ни архиепископа, ни полковников с Ромодановским. Единственным источником, содержащим сведения на этот счет, продолжают оставаться сообщения посланцев Д. Многогрешного в Москве. При всей их краткости в них содержится один очень важный факт. В Девице состоялась встреча Демьяна Многогрешного с Г. Г. Ромодановским, когда северский гетман «учинил веру вдругоряд»[1242]. Таким образом, возвращение полков северной части Левобережья под русскую власть фактически произошло еще до того, как гетман и казаки могли узнать о результатах переговоров своих посланцев в Москве. Неудивительно, что после этого присланные Дорошенко казаки покинули войско Многогрешного. Характерно, что не позднее 10 октября Г. Г. Ромодановский счел возможным двинуться с армией в обратный путь к Путивлю[1243]

. Очевидно, положение дел в Северской земле не вызывало его опасений. На протяжении 1659–1668 гг. Северская земля трижды становилась опорой для действий русской власти на Левобережной Украине, что, конечно, нельзя считать случайным.

Следует рассмотреть в этой связи характер предложений, с которыми приехали в Москву посланцы левобережных полков Матвей Гвинтовка и брат гетмана Василий Многогрешный. Они сообщили о принятом в полках решении «городы от изменников и от орды запирать». О выводе русских войск они ничего не говорили, а, напротив, предлагали прислать «гетмана» с войском, чтобы он стоял в Коропье на Десне[1244], очевидно, чтобы защищать Северскую землю от нападений с запада и с юга. Вопрос о выводе воевод тем самым с повестки дня не снимался, к нему украинская сторона позднее неоднократно возвращалась, а на первый план явно выдвигался вопрос об организации защиты Северской земли, что становилось актуальным в условиях, когда все яснее обозначалась перспектива длительной войны с участием враждебных татар.

Важно отметить и то, что войско Северской земли устами своих посланцев соглашалось на уплату налогов, предлагая только, чтобы устанавливалась общая сумма налога с каждого полка, а разверстку налога между собой производили сами жители. Таким образом, уже в самом начале переговоров речь шла о признании за левобережными полками достаточно ограниченной автономии, речь не шла даже о полной отмене реформ, проведенных в середине 60-х гг.

Петр Дорошенко, разумеется, не намерен был бездействовать, наблюдая, как Северская земля выходит из-под его власти, и предпринял серьезную попытку этому помешать. Он направил за Днепр своего брата Григория с казаками Брацлавского полка[1245] и татарским войском (частью войска, пришедшего с калгой), к ним присоединились не участвовавшие в заключенном соглашении казаки Полтавского, Миргородского и Лубненского полков. Это немалое по своим размерам войско в середине октября атаковало армию Ромодановского на ее дороге к Путивлю. Как вспоминали в Москве посланцы гетмана Демьяна, двигавшиеся к Путивлю вместе с армией, «были у них бои большие, в дороге к обозу татаровя и черкасы приступали безпрестанно»[1246]

.

Однако именно на этот важный момент пришелся открытый разрыв между Дорошенко и Крымом. Обстоятельства этого разрыва можно реконструировать лишь предположительно. Первоначально избранный в Запорожье гетман открыто не выступал против Дорошенко, лишь предлагая ему прибыть на раду в Запорожье для общих выборов гетмана, а Дорошенко отказывался. План созыва рады для выбора нового гетмана был лишь отложен, но не отменен, и стал актуальным, когда Петр Суховеенко пришел с войском на Левобережье и стал снова предлагать Дорошенко, «чтоб он ехал на раду», где должны «установить прямого гетмана»[1247]. Тогда же глава татар потребовал от Дорошенко, «чтоб он ишол на раду с ним»[1248]

. По-видимому, именно тогда и произошел инцидент, о котором рассказывал эконому Иезекиилю комендант Белой Церкви: послов калги Дорошенко «бил их по губам и говорил им: скажите своему шайтану или салтану, и ему, де, тож будет»[1249]. Следствием этого столкновения стало столкновение между казаками и татарами в войске, которое возглавлял Григорий Дорошенко. По его собственным словам, татары хотели отобрать у него «булаву и бунчук и все их войсковые клейноты». Под Конотопом казацко-татарское войско распалось. Вместе с татарами ушли Лубенский, Миргородский и Полтавский полки, признавшие своим гетманом Петра Суховеенка[1250]. С оставшимися казаками Григорий Дорошенко обосновался в Козельце – недалеко от Киева.