Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

Одновременно стало нарастать недовольство населения Левобережья порядками, установившимися после Московского соглашения 1665 г. Причины недовольства хорошо известны. Население не хотело платить налоги в русскую казну, нести расходы на содержание русских гарнизонов, терпеть поборы и притеснения со стороны воевод. Левобережная старшина была также недовольна ограничением своей власти и тем, что целый ряд источников ее дохода перешел в руки русской администрации. Ряд дополнительных факторов способствовал усилению этого недовольства. В течение некоторого времени и старшина, и население, как уже отмечалось, мирились с этими порядками, видя в русских воеводах и русских войсках гарантию от восстановления польской власти. Заключение Андрусовского договора, укрепление казацкой власти на Правобережье, явное бессилие Речи Посполитой перед нападениями казаков и татар делали опасность возвращения польской власти мало реальной. В этих условиях стало усиливаться стремление населения Левобережья избавиться от наложенных на него тягот.

Открыто такие настроения проявлялись в среде запорожских казаков, среди которых было много выходцев с Левобережья. Когда в конце мая дошел до Полтавы один из членов посольства Ладыженского, подьячий Сидор Скворцов, он сообщил, что запорожцы хотят, «чтоб, де, с малороссийских городов на тебя, великого государя, со отцов их и с родичев никаких поборов не было и многие… всякие малопристойные слова говорят»[867]

.

Само население Левобережья пыталось избавиться от тягот разными путями. Так, в мае 1667 г. П. В. Шереметев докладывал царю, что когда мещане Киева, Переяслава и Нежина были освобождены от торговых пошлин, то и многие другие города стали добиваться того же[868]. В конце мая П. В. Шереметев вынужден был констатировать, что на ярмарках повсеместно перестали собирать пошлины в царскую казну[869]

. В том же месяце воевода сообщал, что воеводы в городах не могут собрать доходов, жители «приходят к ним с великим шумом и плачем, что, де, им нынешнею весною… хлебных запасов везти в Киев невозможно»[870]. Из других отписок выясняется, что чтобы избавиться от уплаты налогов, «многие мещане и уездные люди пошли в казаки»[871]

.

Особенно опасный оборот приняли события в тесно связанной с Запорожьем Полтаве. Русскому гарнизону в Полтаве не доставили хлебного оброка. Полтавский полковник Григорий Витязенко записал «многих мещан и поселян» в казацкие списки и «з большим шумом приходил к воеводе», требуя, чтобы он с них «денежного и медвяного и хлебново оброку не имал». Одновременно он запретил на ярмарке собирать торговые пошлины в русскую казну, заявляя, что «такие, де, доходы с торговых людей збирают на полковников»[872]. События в Полтаве вовсе не были единичным фактом, так как в то же самое время П. В. Шереметев докладывал Алексею Михайловичу: «Казацкие, государь, старшины в городех мне… непослушны»[873]

. Эти свидетельства раскрывают проявление фактора, способствовавшего обострению и усложнению внутриполитического кризиса на Левобережье. Существенно изменилась ориентация левобережной старшины, в предшествующие годы державшейся прорусской ориентации. В сложившейся ситуации она стремилась использовать недовольство населения, чтобы вернуть себе те источники доходов, которые она было в середине 60-х гг. уступила русской администрации. Тем самым серьезно ослаблялась опора русской власти на Левобережье. В этих условиях особое беспокойство должны были вызывать сообщения о попытках Петра Дорошенко завязывать контакты с населением Левобережья и об определенном успехе этих попыток. Сообщения об этом поступали от следивших за положением польских властей из Белой Церкви. В присланных из этого города «авизах» говорилось о том, что он часто посылает свои «листы» на Левобережье, призывая его жителей к восстанию, и эти листы находят отзвук. Казаки уходят за Днепр – туда ушло население таких местечек, как Богуслав, Синица, Ольшанка[874]. Но аналогичные сигналы поступали и от выходцев с Правобережья. 28 мая в Киеве были записаны расспросные речи, в которых говорилось о сношениях с Петром Дорошенко жителей «Переяславской стороны» и о том, что отряды татар, которые он ждет к «Петрову дни», он намерен отправить за Днепр, «чтоб… Переяславские стороны жителей теми татары привести под свою руку»[875]. Полтавский воевода 30 мая сообщал П. В. Шереметеву, что в Полтаву тайно приходят посланцы Дорошенко и «полтавских жителей прелщают», а сами жители ждут прихода в город запорожцев – союзников Дорошенко[876].