Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

В этих условиях 17 июня 1667 г. А. Л. Ордин-Нащокин стал во главе Малороссийского приказа и взял на себя ответственность за русскую политику на Украине. Какую линию поведения избрал А. Л. Ордин-Нащокин, показывает анализ черновика царской грамоты гетману Брюховецкому[888]

. Хотя даты написания документа в черновике нет, текст носит характерные черты литературной манеры руководителя русской внешней политики, резко отличаясь в этом отношении от более ранних строго деловых документов, выходивших из Малороссийского приказа.

Очень кратко А. Л. Ордин-Нащокин извещал гетмана, что его просьба о посылке войска удовлетворена. Основная часть грамоты содержала резкие отрицательные оценки действий тех людей, которые пишут гетману «противности и наветы своемышленные». Такие люди «злые советы составливают о сборе по переписке хлебных и денежных доходов, и в тягость себе ставят, что на их же оборону… великого государя ратные люди в городах живут». Далее указывалось, что перепись была проведена «не на раздражнение в Украине народом, но на лутчее успокоение» и по просьбе самого гетмана и полковников. В грамоте выражалась надежда, что русские войска, посланные на Украину, будут там всем обеспечены, «вам бо есть к обороне и к заступе». Тем самым предельно ясно давалось понять, что русское правительство намерено сохранить установившиеся на Украине порядки[889]

. Такая линия не исключала отдельных послаблений. Так, когда Василий Кикин, проводивший сыск в Полтаве по указу царя, выяснил, что при составлении книг многие присутствовавшие казаки были записаны «мужиками», то по ходатайству Брюховецкого А. Л. Ордин-Нащокин разрешил в июле 1667 г. не взимать налогов с таких казаков[890]

. Однако общая линия на сохранение установившихся порядков выражена в документе вполне определенно.

На первый взгляд такая позиция «посольских дел оберегателя» может вызвать удивление. Ведь в одной из своих записок царю он назвал проведение переписи ошибкой, которая может иметь опасные последствия. Объяснение этого противоречия, как представляется, состоит в том, что А. Л. Ордин-Нащокин считал проведение переписи опасным делом в условиях незаконченной русско-польской войны. После же заключения мира и союзного соглашения между Россией и Речью Посполитой сложилась качественно иная ситуация. Это убеждение получило яркое отражение в тексте грамоты Брюховецкому. После заключения мирного договора, – говорилось в грамоте, – «и вечному нескончаемому миру быти не разорвано». А теперь Бог «и басурманов к склоности успокоения приводит», будет заключен мир и с султаном, и с ханом. И тогда, – восклицал составитель грамоты (А. Л. Ордин-Нащокин?), – и «те отступники» (упоминавшиеся ранее в документе сторонники Дорошенко, ищущие союза с бусурманами), где явятца?» Оказавшись в полной изоляции, люди, сеющие «смуту» на Украине, будут вынуждены подчиниться решениям союзных монархов. При таком восприятии сложившейся после Андрусова международной ситуации у руководителя русской внешней политики не было стимулов для пересмотра русской политики на Украине. В таких условиях и сам Брюховецкий переставал быть важной и нужной для русского правительства фигурой. Ему довольно ясно давалось понять, что не его дело выражать сомнения по поводу принятых в Москве решений, и предписывалось «тамошних легкомысленных людей сдержати». Вместе с тем А. Л. Ордин-Нащокин решил прислушаться к советам Семена Адамовича, поскольку они не расходились с избранной им политической линией. Поскольку приказ о сборе войск в Белгород был уже отправлен, то по другому совету протопопа 28 июня 1667 г. на Украину были отправлены «извещательные грамоты»[891]

.

В этих документах жителей Украины призывали к тому, чтобы «чесные духовного чину и мирские добрые с страхом Божиим… злых ссорных людей от всякого дурна отговаривали». В документе подчеркивались блага, которые принес Украине «по обе стороны Днепра» мир, обеспечивший надежную защиту от «различных нахождении бусурманских», тем более что и хан, и султан «к желательному хрестьянскому миру прилагаются». За все эти блага, – указывалось в грамоте, – следует благодарить Бога, Богоматерь, Печерских чудотворцев.

В конце грамоты звучали и угрозы. Жителям Левобережья следует подумать, чтобы «нынешним отступлением и кровопролитьем гневу Божия на себя не привели… и рати бы на них, от бусурманские крови и плену заступая, не порушились». Глава Посольского приказа, таким образом, стремился убедить жителей Украины, что русско-польский мир – это лучший для них выход, и если они не хотят, чтобы их постигли какие-либо бедствия, следует подчиняться принятым решениям, тем более что они не могут рассчитывать на иноземную помощь. В иной форме здесь излагались те же утверждения, что и в грамоте Брюховецкому. О каких-либо изменениях существующих порядков в грамоте речи не было.