Волчица и пряности. Том VI

Он бы и дальше предпочёл странствовать по воде, но Холо часто скучала даже в поездках на повозке и сейчас была явно недовольна вынужденным бездельем. Она провела рукой по гладкой, как зеркало, поверхности реки, обернулась к Лоуренсу и брызнула на него по-зимнему студёной водой.

Лоуренс поморщился, и тогда Холо повернулась в другую сторону, прислонилась к борту и подтянула к себе хвост, лежавший на ногах торговца.

Рагуса клевал носом, сидя по другую сторону от мешков и ящиков с грузом, и не обращал на путников внимания.

— Попробуй посчитать овец, сразу заснёшь.

— Я и посчитала, но на семьдесят второй наскучило.

Она принялась разглаживать свой хвост, расправляя спутавшиеся волоски и выбирая попавший в мех мусор. Иногда из-под её пальцев выпрыгивала блоха, но что уж тут: после летних ночей, когда, как говорится, топоток снующих в шерсти кровососов мешает спать, это казалось сущей мелочью.

— А ещё, когда считаешь овец, есть хочется.

— Да уж, это беда. Тогда лучше не считай.

Холо поймала блоху и запустила ею в Лоуренса. Правда, оба они сидели под одним одеялом, так что месть не удалась.

— И всё же… — Холо обняла хвост, зарылась лицом в мех и, попытавшись распутать колтун зубами, спросила: — Спустимся мы по реке, найдём лису, но что будем делать потом?

Она говорила невнятно, поскольку одновременно вылизывала мех, и, когда закончила свою речь и оторвалась от хвоста, все губы у неё оказались в шерстинках. Судя по всему, в начале весны Холо линяла. С этой мыслью Лоуренс протянул руку и убрал пару волосков, от которых девушка никак не могла избавиться сама.

— Ну же, не ёрзай. Значит, что потом…

— Да, потом, — Холо прищурилась, а голос её прозвучал как-то робко.

Вышло это у неё наверняка не случайно, но Лоуренс подумал, что сейчас ею двигало не лукавство: просто она знала, что если боишься высоты, то лучше не смотреть вниз, когда идёшь по мосту над пропастью.

В городе Реносе они нашли ответ. Поняли, что могут сделать, а чего — нет. Решили, какой выход наилучший. Не договорились только об одном: что же делать дальше.

— Еды и развлечений там по горло, поэтому можно подождать до весны, пока снег в горах не растает. Ну а если торопиться, то можно достать лошадей и вернуться в Ренос, а потом двинуться на север.

— К горе Роэф, да?

Именно оттуда пришла Холо. Если нигде не задерживаться, то на дорогу туда уйдёт меньше месяца. А если уж совсем торопиться, то можно и за несколько дней добраться.

Холо пощипала шерсть на хвосте с каким-то особенно беззащитным видом, будто маленькая девочка. Лоуренс научился понимать этот язык: девушка хотела, чтобы ей соврали.

— Вот только в горах многое поменялось с тех пор, как туда пришли люди. Поднимемся мы по реке Роэф, а там с непривычки заблудиться можно.

— Разве?

Лоуренс убрал ещё пару прилипших к губам девушки волосков («Ну что с тобой будешь делать?» — читалось в его взгляде) и продолжил:

— Доберёмся до Нёххиры, а дальше ты знаешь, куда ехать, правильно? От Реноса до Нёххиры дней десять пути. Но если не ждать весны, то лучше выбирать дорогу, идущую через деревни и города, — а то ещё жизнью поплатишься! — и в таком случае выйдет двадцать дней, — сказал Лоуренс, загибая пальцы.

Много это или мало? Тут он терялся: всю жизнь он странствовал, занимаясь торговлей, и держал в уме, что ехать надо быстро, остановки делать пореже, дорогу выбирать покороче. Было совестно даже думать о том, что можно ехать не торопясь, позволяя себе отдохнуть в пути. Половину конечной цены товара составляли пошлины, три десятых — расходы на еду и жильё в дороге, а на прибыль приходились оставшиеся две десятых. Поездка, в которой можно отдохнуть, виделась ему преступным расточительством.

А всё же «долгие» двадцать дней пути наверняка пролетят так быстро, что хоть плачь от досады. Считать Лоуренс закончил и уставился на свои пальцы, оставшиеся выпрямленными. Как бы загнуть ещё хоть парочку?

— В Нёххире остановимся подольше, дней на десять, чтобы в источниках поплескаться, — заявила Холо, поймав ладошками руку Лоуренса и принявшись сгибать его пальцы один за другим.

Со стороны могло показаться, что муж и жена разогревают друг другу замёрзшие руки. Лоуренс просиял: а ведь про Нёххиру он и не подумал! Холо подняла голову и улыбнулась ему своей улыбкой, столь пугавшей его временами.

Значит, десять дней в Нёххире. Конечно, при одной мысли об этом на сердце становится тепло, а губы складываются в улыбку.

Вот только страшно подумать, в какую сумму ему обойдётся десятидневное пребывание на источниках. Мало того что в местных гостиницах дерут втридорога, так ещё и еда — хуже не придумаешь: невкусно и начётисто. Питьевая вода стоит как золото, а вино — настоящая дрянь, к тому же вонючая. За купание в источниках взимают плату, а если остановиться в гостинице при самом горячем источнике, то, чтоб им пользоваться, надо два раза в день показываться лекарю, что стоит не дешевле, чем само купание.

Впрочем, разве можно отказаться, если Холо предложила именно сейчас? Хитра Мудрая Волчица. А на душе тепло, и улыбку скрыть невозможно.