Вольно, генерал II: Моя утренняя звезда (СИ)

Молох хотел и её парализовать. Дейн подняла руки, и демоническая магия не сработала — главком отшатнулся. Разозлённый, попробовал ещё раз — и его оттолкнуло сильнее.

— Потомство хорошо тем, что может составить достойную конкуренцию. В другой реальности ты, похоже, многим не давала спуску, — пробормотал Молох, утерев пот со лба.

Дейн поморщилась от боли в животе и тихонько подошла к креслу — и села.

— Только не тебе. Там ты бессердечная и всемогущая сука.

— А этот? — Молох кивнул на Люциана.

— Твой подкаблучник, — улыбнулась Дейн. — Прости, Люциан, — бросила она в сторону генерала. Тот что-то проворчал.

— Почему я не хочу потомства — моё дело, — отрезал главнокомандующий. — У тебя выбор небольшой: убирайся или я прикончу ублюдка.

Дейн крепче сжала нож в руке.

— А может, мне интересно, как низко ты готов пасть ради власти? — она посмотрела генералу в спину и освободила его от магии Молоха.

Люциан развернулся и ударил главнокомандующего по щеке.

— Только попробуй! Я серьёзно, — и взял Молоха за грудки. — Ты не убьёшь её. Не в этой реальности.

Главком холодно посмотрел на него.

— А если я убью вас двоих?

Вопрос будто повис в воздухе. Моргенштерн не мог поверить, что Молох его озвучил. До сих пор это казалось чем-то безумным и абсолютно нереальным. Демон будто получил удар под дых. Земля ушла из-под ног. Молох показался ему мёртвым и холодным истуканом. Вся красота божества улетучилась вместе со всеми лживыми сказками и самообманом.

Люциан не показал своих чувств. Хруст костяшек от удара получился громким. Молох тоже не верил, что когда-нибудь генерал станет на такое способен. Моргенштерн уподобился волчице, всеми силами защищающей своё потомство.

— Ты даже не знаешь её, — произнёс Молох, выпрямляясь и потирая щёку.

— Мне достаточно того, что она наша дочь, — с нажимом произнёс Люциан. — Такая же упрямая и невозможная, как и ты. Посмотри! Да вместе вы можете превратить в кошмар любую идиллию.

— Вряд ли, — покачала головой Дейн.

— Бред, — возразил Молох.

Генерал помассировал виски.

— Слушай, я не хочу верить в то, что тебе говорят. Ты не чудовище, — упрямо выступил Люциан. — Ты не такой монстр, каким хочешь выглядеть.

— Чем больше ты об этом говоришь, тем сильнее я хочу крови, — процедил сквозь зубы главнокомандующий. — Йенс! — рявкнул Молох. — Выходи из-за двери и хватай мерзавку. Она вот-вот родит, и я хочу разобраться с этим как можно быстрее.

— Ублюдок! — Люциан хотел броситься на главнокомандующего, но тот остановил его движением руки.

— Успокойся, — произнёс Молох, пытаясь сохранять спокойствие. — Это тебя не касается.

Йенс вошёл в кабинет и мрачно кивнул, услышав приказ главнокомандующего. Он схватил Дейн, но она ловко вырвалась, оставив начальнику по безопасности красивую ножевую рану. Женщина подбежала к стене, часто дыша от напряжения. Нагло улыбалась Молоху в лицо.

— У такого параноика, как ты, больше врагов, чем ты думаешь. Знаешь, откуда у меня этот нож? Мне дал его Газаль. Приятно провести миллион бессонных ночей и уничтожить столько же ветряных мельниц, папаша, — презрительно и обиженно бросила она и исчезла в пространственно-временном разрезе.

Слайз не мешал идти естественному ходу событий и вообще делал вид, что его не существует. Он никогда не смотрел сериалы — работать у Молоха гораздо интереснее. Секретарь с выжиданием посмотрел на босса.

— Надеюсь, в той реальности я уже отдал приказ выпотрошить Газаля, как рыбу, — мрачно произнёс Молох, возвращаясь в кресло и не глядя на генерала. — Йенс, — окликнул он начальника по безопасности, — я думал, ты предусмотрел путешествия между параллельными реальностями. Нет. Не оправдывайся. Просто сделай так, чтобы такого не повторилось.

— Это первое крупное за полвека, — тихо произнёс Гросс. — Есть, сэр.

— Все свободны, — махнул рукой Молох.

Моргенштерн остался, сверля демона взглядом. Главком чувствовал, что грядёт разговор, и потому не торопился начинать — отвернулся к окну. Люциан взял пепельницу со стола и бросил об пол. Опрокинул папку с бумагами. С шумом выбросил на пол пару книг. Разбил журнальный столик возле стены.

— Ты забыл, кто я, за всей этой романтической мишурой, — сухо произнёс главнокомандующий. — И я, честно говоря, сам начал забывать. Это неприятно, но это то, кем я являюсь. Спроси у Слайза — раньше я бы убил не колеблясь. Сейчас — я засомневался и дал ей уйти. Сделал тебе подарок.

Люциан бросил в его сторону фолиант и промахнулся.

— Не пытайся обернуть ситуацию в свою пользу! Она ушла только потому, что оказалась хитрее и упрямее тебя самого. Она тебя обставила. Не падай в моих глазах ещё ниже, признай хотя бы это. Дейн достойна признания. Ты видел её боевые навыки? Если бы не ребёнок, она бы тебя обошла.

— Потому что вся её жизнь, скорее всего, состояла из войны.

— Война не средство воспитания! — крикнул генерал. — Всему должен быть предел! Её детство было адом, если всё так, как ты говоришь!

Молох хмыкнул.