Вор звездной пыли

– Нет. Даже если бы я смог это сделать, реликвия должна была оставаться рядом со мной. Ты видела, какой сильной была эта ифрит. Нужна сосредоточенность, чтобы она оставалась связанной. – Кадир похлопал по бездонному мешку. – С этого момента эта вещь остается у меня.

Лули напряглась. Бездонный мешок был основой ее торговли, и если Кадир прежде ей лгал, то, возможно, он лгал и относительно других вещей.

– Нет! – резко возразила она. – Придумай другой способ носить этот ошейник. Мешок остается со мной.

Она хмуро смотрела на Кадира, пока тот не сдался, возвращая ей мешок.

– Если ты настаиваешь…

– Прости, что не верю тебе после всей твоей лжи.

Кадир помрачнел.

– Лули, я…

– Да, знаю. Ты сожалеешь. – Она забросила мешок себе на плечо. – Я возвращаюсь в особняк вали. Я обещала ему, что вернусь, и… – она вздохнула. – Мне нужно время, чтобы все обдумать, Кадир.

Она ушла, не дожидаясь его ответа.

33

Мазен

Мазен слушал сердцебиение своей тени, когда Айша ворвалась к нему грозовой тучей. При виде такого мрачного лица его передернуло. Хотя он готовился принять ее гнев, он не ожидал, что его внезапно охватит стыд.

Накануне он был слишком подавлен, чтобы признаться, что забыл реликвию в диване у Ахмеда. А после схватки его так встревожил вид сочащейся из раны черной крови, что он сбежал, чтобы заняться перевязкой в одиночестве. Врачи и глазом не моргнули, когда он позаимствовал у них бинты: они были слишком заняты потенциально смертельными ранами.

Вчера вечером ему удалось избежать встречи с Айшой, однако сейчас он не мог спрятаться от ее пристального взгляда.

– Вчера ты отдал бесценную реликвию! – рявкнула Айша.

– Она нам не принадлежала.

– Ее нашел ты…

– И отдал купцу. Спасибо, у меня нет желания стать одержимым мстительной джинной.

– Ты трус!

Это обвинение его удивило. И не важно, что это было правдой.

– Тебя там не было, когда вали стал одержимым. Не осталось ни кусочка его разума. Ты готова к такому риску?

– Да. – Она ответила настолько быстро и решительно, что от изумления он замолчал. – Я – одна из сорока воров. Моя обязанность – собирать реликвии для моего Короля.

«Короля!» Мазен ненавидел этот титул. Он давал брату власть, которой тот не заслуживал. Он взглянул на свою тень и подумал о том сне, что преследовал его с момента гибели джинны и который он опознал как ее память. Брат убил ее, и безжалостно. И какая-то ее часть сумела зацепиться за его тень. Каким-то образом превратила эту тень в реликвию.

Увидев воспоминания теневой джинны и услышав слова Королевы Дюн, он перестал сомневаться. Он не знал, как работает магия джиннов помимо чуда их крови, но это объясняло его новые способности. У него мелькала мысль рассказать Айше про свою тень, но теперь он передумал это делать.

«Если Айша узнает о ее существовании, то попытается ее украсть». И не важно, что такое невозможно. Если кто-то и способен придумать, как украсть тень, то это Айша бинт Луас.

Он посмотрел на вора, пытаясь оценить ее осведомленность.

– Ты знаешь, что они собой представляют? Реликвии, которые ты собираешь для моего брата?

– Говори прямо, принц.

Запинаясь, он поделился с ней тем, что понял в диване. Айшу его объяснение совершенно не обеспокоило, а это означало, что она считает, будто он лжет, либо же…

– Так ты знала, – тихо проговорил он.

– Конечно знала. – Она равнодушно передернула плечами. – Наш Король – самый умелый охотник во всей пустыне. Знаешь, сколько реликвий он украл с трупов? Он давно догадался, что в них были души.

Мазен в ужасе воззрился на нее.

– И все охотники это знают?

– Из тех, с которыми я встречалась, – никто. Но умные все равно обыскивают трупы, ища магические вещи.

Видимо, он помрачнел, потому что она фыркнула и сказала:

– Убери это кислое выражение с лица. Джинны – чудовища. Мы используем их кровь, чтобы вернуть в мир природу. И что из того, если мы будем использовать и магию их душ? – Она привалилась к дверному косяку и сжала свою переносицу. – Ты вообще хоть когда-нибудь что-то продумываешь до конца?

Он ощетинился.

– Ну, я хотя бы не такой узколобый, как ты.

Эти слова поразили его почти так же сильно, как Айшу. Когда это он успел стать таким резким?

Вор достаточно быстро овладела собой.

– Я хотя бы умею серьезно относиться к своим обязанностям. Я не забываю реликвии в чужих домах.

Мазен поежился. Из-за его забывчивости погибли люди. Озарение было таким тяжелым, что он задохнулся. Этой ночью стоило ему закрыть глаза, как он снова видел ту бойню. Кровь на стенах, трупы с разорванными телами и остекленевшими глазами.

«Это я виноват, я». Сердце его горело раскаянием.

– Я не просил, чтобы мне доверили эту реликвию, – пробормотал он.

– Если бы ты сказал мне, что она пропала, я бы успела остановить кровопролитие.

– А если бы мы сразу отдали реликвию купцу, эта ситуация вообще не возникла бы. – Досада Мазена усилилась до головной боли. Он потер виски. – Я хотя бы попытался сам принять решение.

Айша обожгла его взглядом:

– Что ты пытаешься сказать?