Вор звездной пыли

Конечно, они с наследным принцем были самой интересной темой для слухов. Похоже, про их путешествие знала уже вся пустыня. После того как Лули удовлетворила любопытство охотника и сообщила о наличии гулей на западных равнинах, тот поведал ей о других происшествиях: странных явлениях погоды в виде ливней и неприятных ветров, изменении дорог и появлении гиен у скал.

– И еще до нас дошли слухи об Охотнике, – сказал он. Они уже почти доехали до лагеря: Лули видела любопытных ребятишек, глазеющих на них в щели ворот. – Он действует один. Одевается во все черное и растворяется в ночи, как говорят.

Лули чуть не выпала из седла. Вот он наконец – тот слух, который она искала!

– Расскажи мне про этого Охотника еще что-нибудь.

Сердце у нее готово было выскочить из груди.

Кочевник покачал головой.

– Он – загадка. Говорят, в этих местах нет джиннов, потому что он устраивает такие хорошие ловушки, что из них никому не вырваться.

– А где он живет?

– Никто не знает. Он исчезает прежде, чем успевают подъехать наши охотники. – Он нахмурился. – По моему мнению, лучше держаться от него подальше: ни один кочевник, путешествующий в одиночку, не заслуживает доверия.

Лули не раз слышала такое от своей матери. Бедуины путешествуют всем племенем. Тот, кто скитается один, скорее всего был изгнан, а это всегда дурной знак.

– Конечно. Я хочу знать больше только для того, чтобы стараться его избегать.

Она поймала хмурый взгляд Кадира, который он бросил на нее поверх головы охотника. «Лжешь», – сказали его прищуренные глаза. Лули его проигнорировала.

Вскоре они уже оказались у въезда в лагерь, где их чрезвычайно гостеприимно приветствовал шейх племени. Он распорядился, чтобы лошадей увели и обиходили, а их пригласил устроиться у большого костра, горящего в центре скопления коричневых шатров.

В их честь зарезали овцу; пока она готовилась, им троим подали разнообразную выпечку, мясо и овощи. Именно о такой пище можно мечтать: свежей, аппетитной, приготовленной с семейным теплом. Лули вспомнился дом. Ребенком она сидела в подобном кружке с отцом и матерью, уплетая вкусности и притворяясь, будто слушает старших, обсуждающих маршруты, урожаи и политику. Она тогда считала все это скучным и думала, что взрослость – это сплошные заботы.

Но хотя она нечасто интересовалась разговорами у огня, трапезы были ее любимым временем суток. Они дарили отдых от дневных трудов, давали возможность обменяться не только обычными словами, но также историями, слухами и признаниями. Для Лули они были также самым удобным моментом, чтобы подшутить над своими терпеливыми кузенами и кузинами. Подкинуть какое-нибудь насекомое в рукав, подменить тарелку, спрятать еду – фокусы, которые требовали ловкости рук и которые она в свободное время отрабатывала с отцом.

Хотя Лули давно переросла такие шалости, любовь к еде сохранилась. Особенно это касалось верблюжьего молока, жирного и солоноватого, навевавшего меланхолию. Вот и сейчас она неспешно попивала такое молоко, прислушиваясь к оживленной болтовне.

Шейх сидел во главе кружка, внимательно слушая отчеты охотников племени. Пожилая женщина с подернутыми серебром волосами выговаривала ребятишкам, играющим на еду в угадайку. Взволнованный кочевник бросал робкие взгляды на женщину, сидевшую за ткацким станком у входа в один из шатров. Когда он не видел, она присматривалась к нему с таинственной улыбкой.

«Близкие». Именно это слово вспомнилось Лули, наблюдающей за этими мирными сценками. Оно стиснуло ей грудь, мешая дышать. Она привыкла к одиночеству и даже полюбила его, но в городах легче было забыть о том, чего она лишилась: там семьи были разбросаны и спрятаны. Сидя у костра, она видела связи между окружающими – и себя, в центре этой паутины, оторванную от всех.

Мысленно укорив себя за уныние, она взяла кусок мяса и вместе с ним проглотила воспоминания, грозящие ее затопить. Когда уже стало подходить к концу второе блюдо, она заметила, что круг затих. Причина стала понятной, только когда она услышала, как наследный принц что-то рассказывает. Повернув голову, она увидела, как он жестикулирует. Улыбается. Не своей обычной снисходительной усмешкой, а настоящей улыбкой, от которой у него блестели глаза.

– …и хотя джинн был в ловушке, он не сдался. Знаете, почему?

– Из-за магии! – воскликнул какой-то парнишка.

– Да, но не просто из-за магии. Этот джинн был сильнее других, потому что его армию составляли бессмертные тени. Джинн растворялся в тенях и снова возникал из них, словно они были солнечными лучами…

Лули знала эту историю о теневом джинне. Чем дальше, тем больше в ней становилось выдумки, и вот уже сказки в ней больше, чем истины. Как это ни странно, Лули подпала под эти чары. А может, ее заворожила не сама история, а наследный принц: рассказывая, он казался другим, более приятным человеком.

– И в конце концов, – он театрально подался вперед, – тени растаяли. Потому что даже самые сильные джинны уязвимы перед железными клинками охотника.