Восстание против современного мира

Это то, что можно сказать об упадке идеи regere, секуляризированной и оторванной от традиционной духовной основы, ставшей сугубо мирской идеей централизации. Переходя к другому аспекту этого отклонения, можно отметить, что для священнической касты типичны отказ признавать имперскую функцию —как в случае с Римской церковью во время борьбы за инвеституру —и стремление к десакрализации понятия государства и царской функции. Таким образом, часто не осознавая этого, священническая каста внесла свой вклад в формирование той светской и «реалистической» ментальности, которой позже неизбежно суждено было восстать против самого священнического авторитета и запретить любое его реальное вмешательство в государственные дела. После фанатизма ранних христианских общин, первоначально отождествлявших империю Цезаря с царством Сатаны, величие «вечности Рима»(

aeternitas Romae) с пышностью вавилонской блудницы, а ликторские завоевания с «великим грабежом» (magnum latrocinium

); и после дуализма Августина, для которого государственные учреждения по сравнению с civitas Dei[253] носили не просто натуралистический, но греховный характер (

corpus diaboli), григорианская концепция в итоге утвердила доктрину так называемого естественного права, в которой королевская власть была лишена какого-либо трансцендентного и божественного характера и сведена к простой светской власти, переданной королю народом: следовательно, король всегда ответственен перед народом, а всякий государственный закон объявляется зависящим от обстоятельств и может подлежать отмене согласно этому «естественному праву». [254]

Уже в XIII в., когда была определена католическая доктрина таинств, помазание на царство было вычеркнуто из этого списка и перестало рассматриваться почти на том же уровне, что и священническое рукоположение. Позже Общество Иисуса часто выражало антитрадиционную точку зрения, заявляя о чисто светском характере королевского сана (хотя иезуиты сотрудничали с абсолютизмом тех монархий, которые подчинялись церкви, в других случаях они доходили даже до оправдания цареубийства) [255] , чтобы четко дать понять, что только Церковь обладает сакральным характером и, следовательно, первенство принадлежит только ей. Но, как уже говорилось, произошло прямо противоположное. Вызванный дух одолел того, кто его вызвал. Когда европейские государства стали выражениями верховной власти народа и стали управляться только согласно экономическим принципам и лишенными глав организациями —как итальянские коммуны, которым церковь косвенно покровительствовала в их борьбе против императорской власти, —они стали самодостаточными. Они секуляризовались и перевели все, что связано с религией, в абстрактную, частную и вторичную область, когда необходимость использовать религию в качестве инструмента достижения своих целей отпала.