Поскольку за ее лечение отвечал большей частью я, на протяжении следующих недель я провел с ней довольно много времени. Она не могла передвигаться и была прикована к постели. Думаю, она понимала, что никакое медицинское вмешательство не обеспечит ей жизнь того качества, которое сделало бы эту жизнь достойной продолжения.
Пациентка решила отказаться от дальнейшего лечения, включая диализ. Это должно было обречь ее на верную смерть.
Она была в здравом уме, когда принимала решение. И я подумал, что только такое и мог принять разумный человек, переживший то, что выпало на ее долю. Отказ от поддерживающей жизнь терапии, безусловно, был ее правом, и ни я, ни кто-либо другой не должны были переубеждать ее. Мы изучили факторы, которые она взвешивала, и ее душевное состояние, когда она принимала решение. Была ли она в депрессии? Повлиял ли на решение какой-то другой потенциально исправимый фактор? Все ли возможные дополнительные условия, которые могли повлиять на ситуацию, мы учли? Но правда заключалась в том, что пациентка не была в депрессии, и прочие факторы тоже были ни при чем. Она просто чувствовала, что качество жизни ее не устраивает.
Мы с ней немного поговорили, и она сказала, как сильно любит музыку. Оказалось, что ее любимая песня – «Ложе из роз» Джона Бон Джови, и много позже я подумал, что, возможно, некоторые слова подходят к ее ситуации:
Думаю, самое ценное, что я сделал для пациентки, – записал компакт-диск с этой песней, а также с другими песнями Бон Джови, которые ей нравились.
Без диализа она умерла от почечной недостаточности. После этого я встретился с двумя ее взрослыми детьми, и благодарность, которую они выразили, стала для меня особенной. Думаю, они оценили нашу заботу о том, чтобы обеспечить их матери комфортную жизнь без боли. Но также, думаю, они испытывали признательность за то, что я нашел время, чтобы понять пациентку и узнать, что для нее по-настоящему важно. Одно дело – назначить лекарства, чтобы снять боль. И совсем другое – записать компакт-диск с любимыми песнями, чтобы пациентка почувствовала не только физический, но и душевный комфорт; чтобы она видела, что ее понимают, ценят и дорожат ею. Думаю, именно поэтому ее дети были мне благодарны.
За время работы я столкнулся со множеством будоражащих кровь случаев, когда пришлось хорошенько попотеть, чтобы реанимировать пациента. Я работал с такими травмами, после которых человек не может выжить, если верить критериям, применяемым для количественной оценки риска смерти. Однажды ночью в отделение поступила девочка-подросток с полиорганной недостаточностью после автомобильной аварии. Ее сердце останавливалось несколько раз, из-за чего они нуждалась в активной реанимации. У нее были черепно-мозговая травма, травма позвоночника, травма ребер, травма живота и переломы костей. Мы не думали, что она доживет до утра. Но она выкарабкалась и через год уже была как новенькая. Незабываемо? Конечно.
Однако история женщины, которая просто хотела мирно уйти из жизни, служит для меня более острым и личным напоминанием о том, почему я стал врачом.
И последнее: ее дети сказали, что мать умерла, слушая Bed of Roses на компакт-диске, который я для нее записал.
39
Новый и улучшенный. Шейди Ашамалла
Когда я заканчивал обучение, главный врач больницы сказал: «Если будете специализироваться в области минимально инвазивной хирургии и хирургической онкологии, вы станете первым, кто женится на этих двух областях, и это то, что нам здесь нужно». Он любил использовать яркие расхожие фразы, чтобы выразить свои чувства, и он сказал: «Мы изобретаем будущее здравоохранения. Если вы совместите эти две вещи, я найду для вас работу».