Возвращая к жизни. Истории реаниматолога из «петербургского Склифа»

В обществе есть убежденность, что чем дороже лекарство, тем оно полезнее. На самом деле это не так. Есть много эффективных простых лекарств. Сто раз проверено: когда твой родственник попадает в твою больницу, лечить его надо самыми обычными лекарствами. Попытка действовать по принципу «это мой друг, поэтому я сейчас заряжу ему в капельницу пять дорогих лекарств» в лучшем случае приведет к головокружению и рвоте.

Далеко не все лекарства вообще нужны. Часть из них назначается даже не по медицинским мотивам. Если бы меня выселили на необитаемый остров и разрешили взять с собой только одну книгу, я выбрал бы «Клиническую фармакологию» Лоуренса и Беннета. На мой взгляд, это лучшая книга о медицине, которую я читал. В этом учебнике перечислены мотивы, по которым доктор назначает пациенту то или иное лекарство (они их придумали не сами, а цитируют не менее известного американского терапевта Харриса). Среди них есть и такой: чтобы отвязаться от назойливого пациента, который все ходит и чего-то просит. В этом случае следует прописать лекарство неэффективное и безопасное.

Надо четко понимать: лекарство бывает либо эффективное, либо безопасное. Компромисса тут нет. Если лекарство эффективное, оно не может не влиять на функции организма, а чрезмерное влияние может ему повредить. Если лекарство безопасное, значит, оно ни на что не влияет.

Как правило, если лекарство не имеет побочного эффекта, то оно не имеет и основного эффекта, благодаря которому оно, собственно, и может называться лекарством. А такого, чтобы препарат был одновременно и безопасным и эффективным, не бывает в принципе.

Безопасные лекарства – это красивые розовые или голубенькие таблетки-драже. Их можно проглотить одну, а можно и сразу двадцать штук – все равно не отравишься. Никакого смысла в них нет. Кроме одного – психологического. У Лоуренса и Беннета (Харриса) мотив их назначения звучит, как знак внимания, уважения к пациенту, особенно если он непростой. В разные эпохи были разные такие лекарства. Они все доказали свою неэффективность. Но она была и не нужна. Очень уважаемый человек должен получать очень много дорогих лекарств. Если вы лечите его дешевыми, возникает вопрос, а действительно ли вы его уважаете?

Да, бывает, что требуются очень серьезные препараты, которые действительно спасают. Они есть в онкологии (например, моноклональные антитела), есть очень эффективные лекарства против инфекций. Но таких групп лекарств очень немного. Я вас уверяю, из Регистра лекарственных средств половину наименований можно убрать без значительного ущерба для медицины. Мы это проверяли. Берешь лекарства, которые заказывали для НИИ скорой помощи имени Джанелидзе в прошлом году, вычеркиваешь, – ничего не изменилось, никто в клинике исчезновения этого лекарства и не заметил. Только миллион сэкономили, потратили на какие-то другие, более насущные дела для больных.

Я читаю лекцию слушателям о лекарствах, которые вообще не действуют. Мы с бесполезными лекарствами боремся. Но они бесполезные для врачей, а для их производителей – очень даже полезные. Большие фармакологические заводы выпускают в огромных количествах бесполезные лекарства, и благодаря этому их сотрудники имеют хорошие машины, дома… Так что они не врут. Лекарства очень даже полезные, раз позволили им все это купить.

Не надо забывать, что фармакологический рынок – это рынок. И если лекарство не действует, но есть цель его продать, поверьте, аргументы в его пользу найдутся. Я за 20 минут смогу вам объяснить, что если вы до сих пор еще живы, не принимая мое лекарство, то это чудо, которое завтра кончится, и вам нужно срочно бежать в аптеку.

К середине 90-х годов такая реклама лекарств с сомнительным и недоказанным эффектом во всем мире уже просто зашкаливала. Именно поэтому в США родилась и на весь мир распространилась кохрейновская идеология доказательной медицины. Теперь лекарство признается эффективным, если было проведено двойное, слепое, многоцентровое, плацебо-контролируемое его исследование. Правда, у этой системы есть и своя оборотная сторона. Мои друзья столкнулись с интересной проблемой. Им нужно было зарегистрировать медицинский кислород. Оказалось, что исследований, которые доказывают его эффективность, не существует. По меркам кохрейновской системы для проведения таких исследований нужны две группы больных. Одна должна дышать с кислородом, а вторая – нет. Но прокуратура вмешается уже на первом этапе исследований, когда мы будем формировать группу больных, к которым не будет поступать кислород. Спрашивается, как тогда зарегистрировать медицинский кислород? В британском серьезном научном журнале была замечательная статья. Она называлась «Спасает ли парашют жизнь парашютиста с точки зрения доказательной медицины?» Контрольных групп тех, кто прыгал без парашюта, не было. Уже это ставило под сомнение эффективность парашюта как средства спасения. В итоге концепция о том, что при прыжке с самолета нужны парашюты, была напрочь разбита.

Идеальное лекарство