Возвращение долга. Страницы воспоминаний

Помимо прямых своих обязанностей, Питерский ПЕН озаботился и личными делами. Понемногу пополнялся новыми членами и обустраивался. Зал нередко принимал артистов, музыкантов, проводились литературные вечера. Клуб стал привлекателен и для зарубежных гостей-писателей. Издавалась серия «автобиографических» книг членов клуба, стал выходить литературно-художественный журнал «Мансарда»… Активность и самостоятельность питерцев явно вызывала ревность московского начальства, так мне казалось. Еще бы! Они, понимаете, прозябают в тесном московском помещении, а их «вассалы»… Да и представители Международного ПЕНа все больше нацеливаются в сторону Северной столицы, особенно финны, шведы, датчане… Конечно, это мое мелочное подозрение, однако факт: начальство стало реже приглашать питерцев ко двору на совещания, посвящать в текущие дела, пересылать важные циркуляры и письма из европейской штаб-квартиры, да и просто звонить, интересоваться. На собрании в Москве я выступил с укором по этому поводу, и меня вывели из исполкома…

Подобная ситуация портила настроение, приглушала кураж. А главное, порождала смуту. Наступало время, типичное для российской истории: время раскола… Энергичный и авторитарный директор Серега Цветков начал ходить по клубу с кавказскими четками и связкой ключей – верный знак ущемленного честолюбия и недовольства судьбой. Вообще-то он был одаренный журналист-природовед и издатель, но… вот, четки и ключи, понимаете. За время многолетнего пребывания в начальниках у меня с Поповым накопился ряд претензий к Цветкову. Особенно по поводу непрозрачности бухгалтерии и взаимоотношений со съемщиками наших пяти комнат. Цветков сколотил оппозицию из нескольких человек, у троих из них также завелись четки. Начались взаимные упреки и, порой, неприличные скандалы. Один довел до нервного срыва нашу коллегу Нину Катерли. Ее пригласили в Варшаву на конгресс ПЕНа как гостью. Попов и я – за, Цветков отказал: нет денег, он собирается купить новые стулья, хотя и старые нас вполне устраивали. Поднялась буза…

Вскоре после Международного конгресса в Хельсинки многие участники изъявили желание посетить именно Петербург, что переполнило чашу терпения москвичей. Не слишком ли возомнили провинциалы?! Завели у себя «президентов», когда в Москве, в Русском ПЕНе, и так уже есть президент! Хватит с них директора и просто председателя…

Очередное отчетно-выборное собрание Питерского ПЕНа по накалу страстей напоминало давнее собрание Союза писателей. С единственным, как мне казалось, отличием: общим желанием сохранить единство. Приехавшее из Москвы высокое начальство, видимо, закрывать Питерский ПЕН не собиралось, а вот указать на свое место не мешало. Ибо «Богу – богово, кесарю – кесарево. Пенову – пеново», ясно?! Так ведь и мы с Поповым не против – не наша вина, что нас выделяет заграница, черт возьми! Что мы оказались на пути честолюбивых помыслов наших московских коллег. Так сложилось! Но если для «восстановления порядка» требуется собрание, пожалуйста, мы не против. Кстати, появление на собрании высокого начальства было неожиданным. С чего это оно нагрянуло? И без предупреждения, как сотрудники ОБХСС, кто им успел «стукнуть»? Ведь решили сами решить вопрос, без давления… Тем не менее на широком подоконнике у стола директора, за плотной занавеской, в тазу, прятались бутерброды в окружении нескольких бутылок с шампанским. Это в наше-то время, когда полки продуктовых магазинов были пусты, как ладонь…

Надо отдать должное Сереге Цветкову, в отличие от нас, благодушных, он провел перед собранием определенную подготовку. Людей с «четками в руках» поддерживали и те, кто был заинтересован в сохранении добрых отношений с его издательством «Блиц». К моему огорчению, среди них оказался и мой давний друг, известный писатель-маринист. Кроме того, Цветков обзвонил по телефону многих инертных коллег и заручился согласием передоверить ему «свой голос» при голосовании. Эта порочная практика погони за кворумом, увы, укоренилась в нашей общественной жизни, искажая истинное положение дела…

Шумное «перетягивание каната» на собрании закончилось перевесом в два голоса в пользу директора. Мы с Валерием Поповым сложили полномочия и покинули зал под победные выстрелы пробок от шампанского за спиной… Спустя год такие же выстрелы извещали об изгнании Сереги Цветкова с пятого этажа дома № 3 по Думской линии. Новый председатель Питерского ПЕНа ученый-германист и бывший политический сиделец Константин Азадовский оказался более решителен и принципиален, нары выковывают характер. Но это уже другая история…

* * *

Оглядываясь в прошлое, вспоминаю конец девяностых… В разговоре по телефону со своей бывшей женой Леной я получил указание привезти в Америку пишущую машинку с русским шрифтом. «Зачем – узнаешь после приезда. Превышение веса багажа не имеет значения, на худой конец – доплати. И лекарства для мамы не забудь…» Противиться я не стал, оробел, как-никак, буду жить в ее квартире…