Возвращение к легенде

— Вот! — показал Циркин на груду ящиков в вестибюле. — Это мы уже у пехотинцев урвали. Но мало: штук по пятьдесят на брата.

— Ничего, — успокоил Орленко, — постараемся стрелять без промаха!

Он оглянулся и подозвал шофера Костю.

— Мчись в штаб к пограничникам. Узнай, где там у них особенно жарко. И быстро назад. Понял?

Чтобы как-то заполнить время, он дал команду привести оружие в боевую готовность. Люди бросились разбирать патроны, протирать винтовки. Руки у всех были в масле. В ход пошли газеты, носовые платки…

Секретарь горкома посмотрел на новые, красивые шторы. «А, черт с ними, — решил он, — все равно война».

— Снимайте их, хлопцы, и разбирайте на тряпки. А кто уже в полной боевой — выходи во двор строиться.

Протерев свою винтовку и набив карманы патронами, он еще раз осмотрел свой отряд. Люди стояли повзводно, с командирами во главе. Теперь, получив оружие, все держались молодцевато и делали вид, что не обращают внимания на взрывы. А стрельба все усиливалась. В стороне пролетело на восток несколько самолетов. В глаза било солнце, и Орленко увидел только черные крестики, утонувшие в розовом мареве. «Сколько же сейчас времени?» — вдруг спохватился он и взглянул на часы. Стрелки показывали четверть шестого. «Неужели прошел всего один час? — изумился он и подумал. — А еще вчера мы целых полдня обсуждали какой-то несчастный вопрос об оформлении витрин… Вот что значит темп войны…»

Возле него, скрипнув тормозами, остановилась машина. Приехал Костя.

— Начальник комендатуры капитан Дьячков передал всем привет! — выкрикнул он и тут же, испугавшись, что может разгласить военную тайну, перешел на шепот. — Он сказал, Петр Васильевич, что самый опасный участок от моста и вправо, до водокачки. Пусть, говорит, ваши там помогут. А часть отряда просил направить в его распоряжение. Заодно надо чердаки прочесать в районе набережной и глубже, до рынка, а то в них диверсанты засели… Вот, — он показал на разбитое стекло, — это они, гады, в меня шмалили!

Орленко подозвал командиров взводов и коротко объяснил задачу. Он разделил отряд на две группы: по два взвода в каждой.

Одна группа направлялась, как просил Дьячков, в комендатуру, другая должна была скрытно, через проходные дворы, выйти на набережную. Он сам вместе с взводами Циркина и Мельника пойдет во главе второй группы.

«Ну, брат Петро, — подстегнул он себя, — кажется, начинается. Теперь смотри не оплошай!»

— Группа, смирно! — крикнул он. — Слушай мою команду: по отделениям становись!

«Трум, трум!» — стукнули ноги.

— Будем идти с интервалами в десять-пятнадцать метров. Первое отделение, за мной!

«Трум, трум, трум…» — четко застучало за ним.

«Эх, песню бы сейчас!» В груди его гулко и весело, в такт шагам идущих за ним людей, стучало сердце. Он вел свой отряд через знакомые подъезды и двери, мимо глухих монастырских стен и брандмауэров, через газоны и детские площадки, которые еще вчера призывал бережно охранять, и слышал, как приближается свист и грохот боя. Сейчас они будут там, еще немного… Он снова посмотрел на часы. Половина шестого. Орленко оглянулся. Его ополченцы, молчаливые и решительные, шли за ним, некоторые уже сняли с плеча винтовки и несли их наперевес, словно готовясь к атаке. «Коммунисты! — с гордостью подумал он. — А ведь мы, наверно, первое ополчение войны…»

И он зашагал еще быстрее.

Командный пункт находился за большим закопченным чаном, в котором ремонтники обычно варили асфальт. Молоденький лейтенант-пограничник, увидев вооруженных добровольцев, просиял. «Да вас целая армия!» — воскликнул он, сверкнув белозубой улыбкой. И вдруг крикнул: «Ложись!» Над головой прошелестел снаряд и разорвался на взгорье, неподалеку от недостроенного дота. Орленко что-то ударило в спину. Он схватился рукой и тут же отдернул ее. Это был небольшой осколок, уже потерявший силу, но еще горячий. Лейтенант спокойно поднял с земли зазубренный кусочек железа, подбросил его на ладони. «Вам повезло, — подмигнул он. — Упал бы такой дурак на макушку — и хана! Вы хотя бы шапку надели…» Сам лейтенант был в каске и чувствовал себя уверенно.

Пограничник сел, привалившись к чану, положил на колени планшетку с картой и начал объяснять обстановку. Пока немцы пытаются прорваться лишь в районе железнодорожного моста. Они уже предприняли ряд атак малыми группами, но были отбиты. Однако не исключена возможность попытки прорыва на более широком фронте. Противник уже сосредоточил пехоту в нескольких местах на набережной и сейчас подтягивает к реке резиновые лодки, готовится к переправе. С нашей стороны этот участок обороняет одна застава Патарыкина, усиленная примерно полуротой, присланной капитаном Дьячковым. Конечно, людей у нас мало, но пограничники надеются, что их поддержат укрепрайонцы, сидящие в дотах: ведь если немцы переправятся на наш берег, то заберут их в плен или выкурят газами…