Возвращение к людям

      - Бродили с братком, у южной оконечности скалистого озера, там, среди камней и повстречали. Не то, что лоб в лоб - тогда мы б здесь не сидели! - а издали. Не соврать, шагах в тридцати, за укрытием. Там много скал и больших валунов, кустарник опять же, есть где спрятаться.

      - Стадо?

      - Парочка всего. Секач и матка. Поросят не заметили. Может, стадо, где и было, но мы не стали рисковать - дальше степи, а на открытом пространстве от этого зверя шансов нет. И так, довольны остались, что не они нас первыми заметили…

      Чер кивнул, подтверждая рассказ брата:

      - Секач размерами с быка… Клыки - по полметра, а то и более! Щетина до земли, глаза кровью налиты, морда страшенная. Матка чуть поменьше, но тоже, будь здоров! Мы потом подошли поближе, следы посмотреть - копыта, у этих ребят, вообще несоразмерные!

      - Это у всех так, - вмешалась Элина. - Все животные, которые переродились, имеют какие-то слишком большие лапы, или копыта.

      - Кстати, Чер… - я обернулся к младшему. - Ты, как Сова говорит, один из лучших следопытов… Поясни убогим, почему так? Зачем, той же крысе-трупоеду, такие ступни-блюдца?

      - Для песка. Но, скорее - для снега.

      Ответ парня мне не понравился - хоть я и ожидал нечто подобное. Я старался отогнать от себя мысли о предстоящей зиме, возможных морозах и лютых метелях с лавинами снега. Но, всякий раз завидев отпечатки любого животного, либо, находясь возле своей или чужой добычи, невольно смотрел на размеры копыт - и понимал, что природа, изменившая облик и даже повадки прежних зверей, не стала бы просто придавать им эти формы.

      - Пустыни здесь вроде нет…

      - Разве? - Чага скептически обернулся к Шейле, вмешавшейся в беседу своим замечанием. - А стеклянные земли к востоку от мертвого города? Помнится, ты, Дар, сам про них рассказывал… Барханы возле Каньона смерти? Там, до пропасти, день топать, если не больше!

      - Думаю, все же не песок. - Чер спокойно остановил брата. - Наверное, именно, снег! С такими «лыжами», им любые сугробы нипочем. Иначе - зачем?

      - Значит, зима?

      Мы все сразу умолкли - говорить о том, какой может она оказаться, никто не хотел…

      - Если лето… Если то, что мы считаем за Лето - уже столько месяцев, то, сколько продлится другой сезон?

      Чага, став серьезным, привлек к себе Шейлу.

      - Много… Но, может и не будет ее. Совсем. Док болтал - мы типа как всем материком дрейф сделали, к югу. На пару тысяч километров, или, что-то вроде того. Так что, где зима, а где и лето, без перерывов! Я вот на моря ездил, по турпутевке - вот где жизнь! Они о снеге лишь по ящику знают, и сезонов только два! Первый - лето от мая и по ноябрь, а второй - осень, дожди и ветер, не больше того. Ни курток зимних, ни шуб, ни дубаря, от которого скулы сводит! Эх, вот где я обзавидовался…

      - Что не остался?

      - Ну… - Чага изменился в лице. - Дома ждали. Было, кому…

      - Прости…

      Возле костра вновь воцарилась тишина. Я подумал о тех, ради кого приехал в этот город… Ната, возможно, вспомнила своих. А на ресницах Элины появилась слезинка. Я привлек ее к себе, девушка грустно улыбнулась, принимая ласку…

      - Хватит о прошлом. Мало тем для беседы? Быть может, ваши спутницы что поведают? Или, у вас молчаливые девушки?

      Младший закусил губу, а Чага улыбнулся.

      - Ну… Это пока только к Шейле относится. Вот мой братец, все никак своею не обзаведется! Хотя девки за ним даже в прерии уходят, - он стрельнул глазами в неприятно исказившееся лицо второй женщины. - В долине баб много… Раза в три больше, чем мужчин - любая пойдет с тобой, куда хочешь, только позови. Да только Чер у нас, стеснительный больно! …

      - А вы пользуетесь? - без выражения, тускло произнесла Ната.

      - А твой друг, он пользуется? - Чага ответил ей вопросом на вопрос. - Мы же не слепые… Не осуждай и ты нас.

      - А что, раз так скудно с мужиками, то теперь все девушки в долине ищут, с кем бы лечь? - Элина, продолжая лежать на моих коленях, вставила неожиданно довольно ядовитую реплику. Эти слова явно были адресованы черноволосой - ее косые взгляды уже начали выводить Элину из себя.

      - Уймись, рыжая… - лениво, но с затаенной угрозой произнесла вторая девушка, до сих пор не проронившая ни единого слова. - Тебя, кто-нибудь, трогает? Нет. Вот и облизывай своего старичка… А нам предоставь самим решать за себя.

      Элина неожиданно подскочила:

      - Ах, рыжая?

      Ната, недолго раздумывая, крепко ухватила ее за подол рубахи, заставив, опустится обратно. Она без особой жесткости, но твердо, заявила:

      - Хватит. Вам что, крышу снесло?

      - За что она меня обозвала? Снесу скальп и всех делов!

      Чага расхохотался, а младший ухватил за руку, начавшую приподниматься, вторую девушку. Я без тени улыбки, заметил:

      - Она может...

      - Да я тоже, могу… - девушка с мрачными глазами зло смотрела на Элину.

      - Хватит тебе, что прицепилась к людям? - Шейла приподнялась и с укором посмотрела на свою подругу. Та вырвалась из рук Чера, и, сплюнув на землю, ушла к реке, присев на берегу.

      Младший и Чага, переглянувшись, встали и направились к ней. Мы слышали, как они что-то выговаривали своей спутнице, причем резко и на повышенных тонах. Шейла грустно прокомментировала: