Всадник без головы

He had ridden about a mile in the new direction, when something seen upon the ground caused him to start, and simultaneously pull upon the bridle-rein. Nothing loth, the "critter" came to a stand; Zeb, at the same time, flinging himself out of the saddle.	Он проехал так около мили, как вдруг что-то заставило его встрепенуться и быстро натянуть поводья.
Leaving the old mare to ruminate upon this eccentric proceeding, he advanced a pace or two, and dropped down upon his knees.	Кобыла с удовольствием остановилась. Зеб соскочил с седла, сделал два шага вперед и опустился на колени.
Then drawing the piece of curved iron out of his capacious pocket, he applied it to a hoof-print conspicuously outlined in the turf. It fitted.	Потом, вынув из кармана подкову, он приложил ее к отпечатку копыта, отчетливо выделявшемуся на траве.
"Fits!" he exclaimed, with a triumphant gesticulation, "Dog-goned if it don't!"	-- Точь-в-точь!--воскликнул охотник торжествующе, взмахнув рукой.--Черт возьми, если это не так!..
"Tight as the skin o' a tick!" he continued, after adjusting the broken shoe to the imperfect hoof-print, and taking it up again. "By the eturnal! that ere's the track o' a creetur-mayhap a murderer!"	Как раз! -- продолжал он после того, как приложил сломанную подкову к неполному отпечатку и снова поднял ее. -- Так вот они, следы предателя, а может быть, и убийцы!
Chapter Seventy Three. The Prairie Island.	Глава LXXIII. ОСТРОВОК В ПРЕРИИ
A herd of a hundred horses-or three times the number-pasturing upon a prairie, although a spectacle of the grandest kind furnished by the animal kingdom, is not one that would strike a Texan frontiersman as either strange, or curious.	Табун в сто, а иногда и больше голов, привольно пасущийся в прерии,-- зрелище, конечно, великолепное, но оно не удивит и не поразит пограничного жителя Техаса.
He would think it stranger to see a single horse in the same situation.	Наоборот, он был бы удивлен гораздо больше, если бы увидел, что в прерии пасется одинокая лошадь.
The former would simply be followed by the reflection:	В первом случае он просто подумал бы:
"A drove of mustangs."	"Табун мустангов".
The latter conducts to a different train of thought, in which there is an ambiguity.	Во втором у него возникла бы целая вереница недоуменных мыслей.
The solitary steed might be one of two things: either an exiled stallion, kicked out of his own cavallada, or a roadster strayed from some encampment of travellers.	Это может быть либо дикий жеребец, изгнанный из табуна, либо верховая лошадь, ушедшая далеко от стоянки какого-нибудь путника.
The practised eye of the prairie-man would soon decide which.	Опытный житель прерии сразу определит, что это за лошадь.
If the horse browsed with a bit in his mouth, and a saddle on his shoulders, there would be no ambiguity-only the conjecture, as to how he had escaped from his rider.	Если она пасется с удилами во рту и с седлом на спине, тогда сомнений не будет. Ему придется задуматься только над тем, как ей удалось убежать от своего хозяина.
If the rider were upon his back, and the horse still browsing, there would be no room for conjecture-only the reflection, that the former must be a lazy thick-headed fellow, not to alight and let his animal graze in a more commodious fashion.	Но, если всадник сидит в седле, а лошадь все-таки пасется, тогда остается только подумать: он -просто садовая голова и лентяй, который не догадается сойти, чтобы не мешать своей лошади пастись.