Читаем Все началось с колеса. Эволюция изобретений: от топора до лазера полностью

Более наглядно все детали первой водяной мельницы на гидравлической силе, работавшей благодаря системе зубчатых колес и приводившей в действие пару пил для обработки камня, можно увидеть в Иераполисе, на барельефе саркофага второй половины III века н. э. Но Марк Блок не ошибался: исследования письменных источников и археологические раскопки показали, что подобные устройства в античные времена были очень редки. Другие гипотезы великого историка, относившего распространение водяных мельниц к феодальному периоду, гораздо позднее первого тысячелетия, были существенно дополнены в последние годы: распространение мельниц началось, похоже, все-таки существенно раньше, в раннем Средневековье – тому есть неопровержимые доказательства, датируемые эпохой Каролингов (с 751 по 987 годы).

И наоборот, распространение ветряной мельницы в Европе началось уже в XII–XIII веках: крестоносцы увидели эту технологию в Святой земле и привезли ее в родные края. А в 1150 году ветер пришел на помощь воде и закрутил лопасти мельниц, вращая жернова для зерна, чтобы накормить растущее население.


☛ СМ. ТАКЖЕ

Соха (5000 лет до нашей эры)

Колесо (3500 лет до нашей эры)

Средние века

От некоторых предубеждений трудно избавиться. С той поры, как гуманисты эпохи Возрождения решили назвать «Средними веками» десяток столетий, отделявших их дни от падения Рима и конца античной эпохи, наполнявшей их восторгом, этот период имеет дурную репутацию. Невежество, регресс, обскурантизм – слов для его обозначения всегда было в избытке, и все эти характеристики его очерняли. В ХХ веке медиевисты не жалели усилий, чтобы реабилитировать предмет своего увлечения, однако работы у них еще невпроворот. Даже сегодня речь об обычаях, повседневных практиках или устройствах эпохи Средневековья заводят как правило, не для того, чтобы восхититься…

Таким образом, несмотря на многочисленные достижения в области механики, энергетики, инженерии, вооружений, ткачества и даже в накоплении и распространении знания – разве не в Средние века появились университеты? – бытует мнение, что за это время не было создано практически ничего. Несомненно, Хорхе де Бургос, персонаж киноадаптации «Имени Розы» Умберто Эко, был весьма убедительным, когда упоминал о необходимости сохранения знаний. «Сохранения, скажу я, но не исследования, потому что нет никакого прогресса в превратностях знания, но в лучшем случае постоянное и возвышенное накопление!»

Согласиться с этим распространенным образом Средневековья – значит отвернуться от свидетельств, собранных исследователями, историками, археологами, и сверх того надеть шоры, чтобы уж точно не увидеть бесчисленные достижения, появившиеся за пределами западного мира. Мы весьма часто, к сожалению, забываем, что средневековый мир не ограничивался Европой: на юге и востоке развивалась блестящая арабская цивилизация, а еще дальше на востоке – китайская.

В статье, опубликованной в 1979 году, историк Режин Перну воззвала к коллегам: «пора покончить с этими представлениями о Средневековье!» Примеры, которыми она сопроводила свой призыв, были лишь скромным вкладом в этот долгий и непрерывный процесс. Они показывали, что многие изобретения того времени, такие как книгопечатание, стоят у истоков современной цивилизации, а гении, ставшие символами Возрождения, например, Леонардо да Винчи, родились еще в Средние века – отнюдь не такие мрачные, как принято думать!

Около 700 года

Перегонный аппарат

Перегонный аппарат придумали арабы в начале VII века н. э., и через некоторое время он добрался до Европы, где имел огромный успех.


Чтобы точно датировать изобретение перегонного аппарата, данных все-таки не хватает. Процесс сбора испарений, конденсировавшихся на краях нагретого сосуда, был известен с древнейших времен, его практиковали в Месопотамии и Египте, а позднее в Греции. Аристотель в «Метеорологии» предполагал, что этот феномен можно было бы применять к морской воде: «На опыте мы могли убедиться, что при выпаривании морская вода становится питьевой, а испарившаяся часть не растворяется в морской воде, вновь конденсируясь». Во многих древних текстах такой сосуд именовали ambix. По некоторым источникам, это слово имеет арабские корни и, скорее всего, оно легло в основу названия специального перегонного аппарата для спирта – аламбик.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля
Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Иоганн-Амвросий Розенштраух (1768–1835) – немецкий иммигрант, владевший модным магазином на Кузнецком мосту, – стал свидетелем оккупации Москвы Наполеоном. Его памятная записка об этих событиях, до сих пор неизвестная историкам, публикуется впервые. Она рассказывает драматическую историю об ужасах войны, жестокостях наполеоновской армии, социальных конфликтах среди русского населения и московском пожаре. Биографический обзор во введении описывает жизненный путь автора в Германии и в России, на протяжении которого он успел побывать актером, купцом, масоном, лютеранским пастором и познакомиться с важными фигурами при российском императорском дворе. И.-А. Розенштраух интересен и как мемуарист эпохи 1812 года, и как колоритная личность, чья жизнь отразила разные грани истории общества и культуры этой эпохи.Публикация открывает собой серию Archivalia Rossica – новый совместный проект Германского исторического института в Москве и издательского дома «Новое литературное обозрение». Профиль серии – издание неопубликованных источников по истории России XVIII – начала XX века из российских и зарубежных архивов, с параллельным текстом на языке оригинала и переводом, а также подробным научным комментарием специалистов. Издания сопровождаются редким визуальным материалом.

Иоганн-Амвросий Розенштраух

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука