Вспомнить всё

– Какой негативный эффект, – перебил его Арбатнотт, – возымеет искоренение данной статьи, состоявшееся – в чем я твердо уверен – совсем недавно? Подумайте, Лерер, подумайте! Последствия изъятия из обращения идеи Энга вам известны: конец свобблам и, следовательно, Фазе Хобарта. Приговор, вынесенный синдикатом рукописи Энга, близится к исполнению… и в течение сорока восьми минувших часов мы станем свидетелями возврата Западных Соединенных Штатов и Свободного Негритянского Муниципалитета к нормальному ходу времени. В продолжение той же логической цепи… – Сделав паузу, Арбатнотт шумно перевел дух. – Теперь-то вы понимаете значение моей работы? Я нашел способ сохранить своббл… и спасти угасающую на глазах Фазу Хобарта. Без моей работы мы постепенно утратим все, что даровали нам свобблы, Лерер! Свобблы избавили нас от смерти. Случай анарха Пика – только начало. Единственный способ уберечь цикл от завершения – уравновесить статью Энга моей: работа Энга движет нас в одном направлении, моя статья придает нам обратный импульс, а после в дело снова вступает труд Энга, и… и, стоит лишь захотеть, так может продолжаться до бесконечности. Если только – конечно, я себе такого исхода просто не представляю, однако теоретически такая возможность, признаться, не исключена – если только в результате оба временны́х потока не сольются воедино окончательно и бесповоротно.

– Да вы не просто чудак… всем чудакам чудак, – глухо заметил Лерер.

– Именно, именно, – с легкой улыбкой закивал Арбатнотт, блеснув проницательными, зоркими серыми глазками, – потому-то вы и представите мою статью синдикату, рекомендовав ее к официальному искоренению. Потому что не верите мне. Считаете все это абсурдом.

– Мисс Томсен, свяжитесь с местным отделением синдиката, – включив селектор, распорядился Лерер. – Пусть пришлют ко мне кого-нибудь из искоров, и как можно скорее. У меня тут кое-какой хлам, требующий официального заключения. С началом процедуры уничтожения терминальной копии лучше бы не затягивать.

– Будет сделано, мистер Лерер, – откликнулась мисс Томсен.

Лерер, откинувшись на спинку кресла, смерил взглядом сидящего напротив.

– С вас этого довольно?

– Вполне, – с той же легкой улыбкой подтвердил Арбатнотт.

– Если б я нашел в вашей работе хоть что-нибудь…

– Но вы ничего подобного в ней не нашли, – терпеливо закончил его мысль Арбатнотт, – а значит, я своего добьюсь. Преуспею, и не далее как завтра – ну, в крайнем случае, послезавтра.

– То есть вчера либо позавчера, – поправил его Лерер и взглянул на ручные часы. – Десять минут истекли, – сообщил он чудаку-изобретателю, прижав ладонью к столу стопку машинописных страниц. – Теперь прошу вас удалиться, а это оставьте здесь.

Арбатнотт, покорно поднявшись на ноги, направился к двери в приемную.

– Мистер Лерер, – задержавшись у порога, сказал он, – пусть это вас не тревожит, но, при всем уважении к вам, сэр… вам необходимо побриться.

– Я не бреюсь уже двадцать четвертый год, – машинально ответил Лерер, – с тех самых пор, как в нашем районе Лос-Анджелеса впервые вступила в действие Фаза Хобарта.

– Однако завтра к этому времени побреетесь непременно, – заверил его Арбатнотт и, выйдя в приемную, закрыл за собой дверь.

Поразмыслив минуту-другую, Лерер снова нажал кнопку селектора.

– Мисс Томсен, ко мне никого больше не пускать. Все назначенные на сегодня встречи отменяются.

– Хорошо, сэр, – ободряюще ответила та. – А этот, который только что вышел… редкий чудак, верно? По-моему, да: я таких насквозь вижу. Очевидно, вы рады, что его приняли?

– Приму, – поправил ее Лерер.

– По-моему, вы ошибаетесь, мистер Лерер. Здесь нужен глагол прошедшего вре…

– Даже если объявится Людвиг Энг, – продолжал Лерер, – видеть его не желаю. С меня на сегодня довольно.

Выдвинув ящик стола, он бережно уложил на дно рукопись Арбатнотта, закрыл ящик, дотянулся до пепельницы, выбрал самый короткий – и, стало быть, лучший – окурок, потер им о керамическое донце, а как только табак затлел, поднес окурок к губам. Меланхолично вдувая в растущую на глазах сигарету волоконца резаного табака, он устремил взгляд наружу, в сторону тополей, окаймлявших дорожку к автостоянке за окном кабинета.

Налетевший ветер подхватил с земли кучу листьев, закружил их в воздухе, с безукоризненной аккуратностью развесил по тополиным ветвям, отчего деревья, определенно, сделались куда красивее прежнего.

Часть побуревшей листвы уже налилась зеленью. Еще немного, и на смену осени придет лето, а на смену лету – весна…

Дожидаясь прибытия высланного синдикатом искора, Нильс Лерер оценивающе наблюдал за происходящим. Надо же! Благодаря безумной идее чудака-изобретателя время снова вернулось в обычную колею, вот только…

Ощупав подбородок, Лерер озабоченно сдвинул брови.

Щетина!

– Мисс Томсен, – сказал он, включив селектор, – будьте любезны, загляните ко мне. Загляните, проверьте: пора мне побриться или нет?

Ему лично казалось, что да, и как можно скорее.

Пожалуй, в течение предыдущего получаса.

Теологический спор

I