Вторая попытка

– ՈՒ՞մից[159]: – не сразу понял трудовик, слегка подзабывший за годы работы в русской школе литературный армянский язык, на котором в Армении говорят в основном только по телевизору. – Она что, по-русски написана?

– В том-то и дело, Самсон, что по-русски[160]. Но это не обычная анонимка…

– Всё врет этот доброжелатель, товарищ Ардарян! Ничего такого у меня ни с кем не было…

– Что врет? Я бы не стал на твоем месте торопиться с выводами, Самсон. Я же говорю тебе, анонимка необычная, такой телеги мы еще не видывали…

– Кто «мы», товарищ Ардарян? Ее что, весь райком прочел?

– Нет, что ты, только наш отдел…

– Господи Боже, что я тебе сделал плохого?

– Погоди Богу претензии предъявлять, ты сначала послушай, что в ней написано…

– Как это «послушай»? Вы собираетесь мне ее по телефону читать?!

– Подозреваешь, что нас кто-то подслушивает?

(Третий-лишний затаил дыхание и неодобрительно покосился на звукозаписывающее детище отечественного электромашиностроения, не отличавшееся бесшумностью.)

– Не подозреваю, но лучше подстраховаться: у меня в прихожей параллельный телефон стоит. Я сейчас, товарищ Ардарян…

– Отключил? Готов? Тогда слушай, товарищ Арвестян. Читаю: «Спешу довести до вашего сведения, уважаемые партийцы, что ваш друг и соратник, товарищ Арвестян Самсон Меграбович, парторг русской средней школы №*09, замечен в следующем. Первое: Неуклонно проводя в жизнь линию партии среди педагогического коллектива, широко использует в идеологической работе богатейшее наследие марксизма-ленинизма, которое неустанно перечитывает на работе и штудирует дома. При этом особенный упор делает на выступлениях Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Леонида Ильича Брежнева на партийных пленумах, форумах и встречах с трудящимися. Второе: всемерно способствует небывалым успехам коммунистического строительства, воспитывая на своих уроках в среднем школьном возрасте сознательное отношение к высокопроизводительному труду на благо социалистической родине. Третье: Личным примером – простотой в общении и доступностью в обращении – крепит единство партии с народом. Четвертое: Оказывает неоценимую помощь словом и делом (содержательными выступлениями на партсобраниях и сбором средств в школьных массах) социалистическим устремлениям пролетариата развивающихся стран. Пятое: Последовательно и принципиально разоблачает происки американского империализма, а также идеологические диверсии его пособников в лице академика Сахарова, писателя Солженицына, генерала Григоренко, филолога Якобсона, шизофреника Буковского, рецидивистов Амальрика, Гинсбурга, Марченко, Орлова, а также наймитов чехословацкой контрреволюции: Бабицкого, Богораз-Даниэль, Горбаневской, Делоне, Дремлюги, Литвинова и Файнберга… Шестое: И это еще далеко не всё, что можно поведать о деятельности товарища Арвестяна С. М. Но и сказанного, думаю, вполне достаточно. Надеюсь, партийные органы не замедлят принять надлежащие меры в отношении указанного товарища, поскольку его бурная деятельность чревата катастрофическими последствиями, в частности тем, что коммунизм в нашей стране может быть построен значительно раньше запланированного на XXII съезде партии срока, что неминуемо бросит тень в глазах мировой общественности на нашу славную плановую экономику. С комприветом, Доброжелатель. Ну как тебе, Самсон, анонимочка? Впечатляет?

(Ну и анонимка! – успел подумать третий-лишний в паузе между осмыслением и реакцией на осмысленное со стороны абонента. – Неплохо было бы, если б и на меня такую накатали. Может, попросить кого-нибудь?..)

– Я знаю, кто это написал! Это он, он!

– Да не ори ты так. Кто – он?

– Вундеркинд наш хренов – вот кто! Քիտս կտռեմ թե ինքը չի:[161]

– Да кто – он?

(Третий-лишний, в отличие от товарища Ардаряна, инструктора Райкома КПСС, курирующего партийные организации учебных заведений, уже понял, кто этот «он», и уважительно взглянул на свою профессионально рефлектирующую руку.)

– Брамфатуров! – возопил Самсон Меграбович и, не сдержавшись, присовокупил к этому имени несколько непечатных определений. Что ж, о партийной выдержке, якобы присущей товарищу Арвестяну, в анонимке не упоминалось.

– Ладно, не кипятись, Самсон-джан. Лучше давай вместе подумаем, что с этой бумагой делать? Может в дело твое подшить – как характеристику? Кстати, Арвестян, кто такие эти чехословацкие наймиты? Первый раз о них слышу…

– Издеваешься, да, товарищ Ардарян? Я вообще там никого, кроме Солженицына и Сахарова знать не знаю!

– Почему издеваюсь? Дело говорю. Можно оформить как отзыв трудящихся на деятельность наших низовых партийных ячеек. Конечно, конец, там, где про коммунизм, придется отрезать…

– Вы серьезно?

Однако насчет серьезности намерений инструктора третий-лишний остался покамест в неведении: его поднаторевшая на службе социалистическому отечеству рука отреагировала на ключевое слово на соседней линии – «умник».

– А стихи этот умник тебе читает? – спросил молодой женский голос у абонента, обозначенного в списке третьего-лишнего как секретарь директора школы Джанасерян Елена Мисаковна.