Второй шанс для Кристины. Миру наплевать, выживешь ты или умрешь. Все зависит от тебя

Я открыла альбом: внутри было множество фотографий, и на всех – белые женщина и мужчина в разных местах, в доме и во дворе. Все казалось таким странным. Под фотографиями были белые ярлычки с черными надписями на португальском. Я стала читать:

Sture na cozinha (Стуре на кухне)

Sture no nosso quarto (Стуре в нашей спальне)

Lili-ann ocupada no nosso escritório (Лилианн работает в нашем кабинете)

Lili-ann jogando badminton no jardim com Sture (Лилианн и Стуре играют в бадминтон во дворе)

И так далее, весь альбом. Я подумала, что это немного странно, что они просто стоят и улыбаются на всех фотографиях, в разных местах. Но может быть, так делают все богатые белые люди? Хозяйка принялась объяснять, показывая на фотографии.

– Криштиана, это будет твой новый дом, – она указала на фотографию красного дома с белыми наличниками на окнах. Это был хороший дом, вокруг которого было много травы, и вся она – коротко стриженная. Только у богатых людей были красивые газоны. На другой фотографии я увидела белую комнату с белой мебелью, розовыми шторами и розовым же покрывалом на кровати. Я перевернула страницу и не поверила собственным глазам: на фотографии была большая белая кровать, на которой расположились мягкие игрушки и кукла, а рядом – белая женщина, Лилианн, и вид у нее был счастливый. Над кроватью висел балдахин.

Я всегда мечтала о кровати с балдахином. Неужели, теперь у меня будет своя собственная? Я не верила собственному счастью.

– Это моя кровать? – спросила я хозяйку, указывая на фотографию.

– Да, Криштиана. Тебе нравится? – спросила она с улыбкой.

– Очень! А она точно моя? – переспросила я, все еще не веря: живя на улице, я усвоила, что ничто не дается даром.

– Она твоя, и все, что ты видишь на этих фотографиях – тоже, – ответила хозяйка.

Тут был какой-то подвох.

– Почему мы с Патриком поедем в сказочную страну Швецию? – спросила я.

– Потому что я хочу, чтобы вам жилось лучше. Я хочу, чтобы у вас было все то, что ты видишь на фотографиях. Разве тебе не нравится? – спросила она снова, и я почувствовала себя неблагодарной.

– Очень-очень нравится! – с улыбкой ответила я.

Мне и в самом деле очень-очень все понравилось. Очень хотелось отправиться на самолете в волшебную страну под названием Швеция, иметь самую красивую в мире кровать, есть конфеты и играть с игрушками. В моем будущем доме было много комнат, и еще там были смешные кролики. Какому ребенку не хотелось бы там оказаться? Хозяйка приюта встала. Она разрешила мне взять альбом с собой и показать друзьям – теперь он мой, и я должна бережно его хранить.

– А мои друзья не могут поехать со мной в Швецию, хоть ненадолго? Патрисия ведь может поехать? – спросила я.

– Если бы можно было, я бы всех вас отправила туда, Криштиана! Радуйся этой возможности, воспользуйся ей. В Швеции ты сможешь стать кем угодно – адвокатом, врачом, да кем захочешь! У тебя будут такие возможности, о которых многие дети могут только мечтать. Тебе и твоему брату там будет хорошо, и у вас будет двое людей, которые будут о вас заботиться и очень любить. Ты не рада? – снова спросила она, и по ее глазам и выражению лица я поняла, что единственный правильный ответ – «Да».

– Да! – ответила я с улыбкой.

Совсем скоро и другие приютские дети узнали, что нас с братом скоро усыновят и у нас будет новая семья. Подобные темы всегда были главными в разговорах детей. В приюте было много сирот, которые ни о чем так не мечтали, как о любви и тепле со стороны взрослых. Всем нам хотелось собственную комнату с игрушками и конфетами, ходить в школу из дома и возвращаться домой. Другие дети завидовали, что выбрали нас, и мне это нравилось – нравилось это предвкушение, что я вот-вот получу то, о чем все мечтают.

Как и все приютские дети, я мечтала о том, чтобы жить в доме. Но при этом всегда точно знала, где мой дом: он там, где мама и ее тепло. И еще я с раннего детства понимала: можно сколько угодно мечтать и фантазировать, но реальность – это совсем другое. Жизнь такая как есть, нет смысла слишком много о ней думать, когда тебе восемь, и нужно жить настоящим. Были дни веселые и счастливые; и другие – тяжелые или скучные. Но мало-помалу я стала замечать, как другие дети перешептываются за моей спиной и смотрят на меня со все растущей ненавистью. Я знала, что они завидуют и что рано или поздно перейдут от слов к делу. В приюте всегда было так. Мы играли вместе, но у всего была оборотная сторона. Я пыталась делать вид, что не боюсь их – что было почти правдой. Я боялась лишь их жалости – мне не хотелось, чтобы кто-то увидел мою слабость. Однажды, уже после того, как я узнала, что нас с братом усыновят, я шла по коридору на втором этаже, рядом с душевой. Тогда-то все и случилось.