Your Mistake

Я прошел в комнату Тима и, не обращая внимания на Питерса у камина, принялся искать пистолет. Охраннику хватило краткого взгляда на мое лицо; он напрягся и, когда я достал, наконец, «Беретту», в кратком прыжке выбил оружие из моей покалеченной, синеющей руки и завладел им. Жестом он спросил, где лорд; я не знал. Все, что я мог сказать ему, просто не выходило у меня из горла, застревало намертво, наконец, я выдавил из себя короткое имя:

– Анна!

И Тим мгновенно подобрался, точно волк, увидевший змею. Сунул мой пистолет себе в карман и торопливо вышел из комнаты.

Я дернулся за ним.

Питерс поднял на ноги Гордона и Мак-Ботта, вчетвером мы разбили территорию поиска на квадраты и постарались логически выявить местонахождение лорда. Я, наконец, смог рассказать, что леди Анна смертельно оскорбила Мак-Феникса, протянувшего ей руку мира, Тим и Гордон сурово сдвинули брови, и на их лицах отразилась та же жажда мести, что одолевала меня. Не уверен, что дело не кончилось бы применением силы, но тут к нам присоединился мистер Фариш, сообщивший, что конюх видел, как милорд оседлал коня и вылетел из замка точно всадник Апокалипсиса, точно предвестник грядущих бедствий; Тим жестом приказал мне остаться в замке на случай возвращения лорда, а три моих товарища побежали вниз, в хозяйственные службы, и вскоре я услышал цокот копыт на каменной кладке двора. Три всадника, кто в чем был, рванули под мокрый снег, в ночь и ветер на поиски господина, три всадника из Четырех, решившие догнать собрата.

Единственным местом, куда Мак-Феникс мог пойти по возвращении в замок, были покои герцогини. Так что и я отправился туда, ждать и, черт возьми, сторожить эту психопатку, эту суку, я готов был сам прибить ее, но чтобы мой король запачкал руки о стервозную блядь, я допустить не мог.

У дверей миледи дежурили горничные на случай ночной прихоти госпожи; я решил не тревожить прекрасный караул, пристроиться чуть дальше, но тут леди Анна сама распахнула дверь спальни и вышла в коридор.

Меня, бледного, всклокоченного, с перекошенным от ярости лицом, она заметила сразу, жестом отправила восвояси своих девушек и подошла с самодовольной улыбкой:

– Милый доктор, вы ли это? Что за вид! Неужели? Неужели так быстро? Вас уже вышвырнули за дверь, не так ли?

– Нет, – покачал я головой, – не так. Не обольщайтесь, герцогиня, и берегитесь. Вы подписали себе смертный приговор, боюсь, что так.

– А вы не бойтесь, – холодно улыбнулась она. – Не бойтесь, доктор, что за детство? Мой Габриель так предсказуем, его легко держать на взводе. Скажите, доктор Патерсон, как много времени и сил ушло на то, чтоб научить его самоконтролю? Я говорила с ним две минуты, и где его самоконтроль? Он вновь способен на безумства, лишившие его титула, он вновь потерял рассудок, и ваша любовь не спасет его от моей ненависти, доктор.

– Он сделал вам неплохое предложение, миледи.

– Да, – равнодушно согласилась она. – Он меня поразил. Я не ждала подобного шага, и это ваших рук дело, но вы не понимаете главного: мне не интересны деньги. Возможно, поимев этого мальчика, я соглашусь на миллионы и свободную жизнь, но мне интересна игра. Мне интересно, как далеко он зайдет, чтобы вернуть себе замок, ломается его гордыня или нет.

– Вы играете с огнем возле открытого газа, миледи.

– Иные игры скучны. Вы говорите, он меня убьет? Но я готова, я откровенно предупреждаю вас, мой милый, он попадет в ловушку и ответит за покушение. И за все, что было до покушения; ему конец, понимаете? Его ждет лечебница, и я позабочусь, чтобы вас, красавчик, к нему на выстрел не подпускали. Если вы его любите, доктор, а ведь вы его любите, откажитесь от него, уезжайте, отступитесь; он не сдастся, пока вы рядом, он пойдет ва-банк и попадется. Отрекитесь от него, Патерсон, и не останетесь внакладе: мне надоест моя игрушка, и я отдам его вам, обещаю, вы получите смирного, тихого Курта, увезете его в Канаду или на Аляску и будете предаваться там гомосексуальным играм на свежем воздухе. Хоть женитесь, два идиота, мне все равно. Ну так что?

Молча я смотрел на это порождение больной фантазии и понимал, что они с Куртом действительно пара, они стоят друг друга, просто созданы для совместной жизни, любители сложных планов и опасных игр. Мак-Феникс не солгал, и они затоскуют, когда все кончится, так или иначе, они не смогут без привычного привкуса яда в вине, а если взять в расчет помешанного Альберта, семейство Борджиа обрело в лице Бьорков достойных преемников.

– Что ж, миледи, позвольте откланяться, – тихо и печально сказал я в ответ на холодную речь. – Если вы знаете, что творите, Бог вам судья. Но только вы в ответе за все, что может случиться.

Часа через два все тот же мистер Фариш принес известие о том, что на конюшню вернулся конь милорда, один, весь в мыле, совершенно без сил, и конюх в гневе, что загнали такого скакуна.