Your Mistake

Он знает, что увидит в палате. Опустошенный, обезличенный пациент будет сидеть в углу, уткнувшись лицом в грязную рубашку. В волокнах ткани еще остался запах, который необходим ему для душевного равновесия. Без этой рубашки, без этого запаха он будет метаться и биться о стены. Возможно, доктор не прав, оставив пациенту память о виновнике болезни, зато лишний раз колоть лекарства нет нужды.

Организм справится. Организм уже на пути к выздоровлению. Вера и любовь, а главное, время – вот и все, что нужно жертве психопата.

Он открывает дверь палаты и входит внутрь.

Пациент сидит, уткнувшись носом в грязную рубашку.

– Как самочувствие? – привычно спрашивает Йорк, не слишком надеясь на ответ.

– Привет, Джереми, – отвечает пациент. – Не то, чтоб очень. Что там за окнами, весна?

– Весна, – все еще не веря, подтверждает доктор Йорк.

– Значит, процесс уже начался, не так ли?

***

Что ж, процесс к тому времени действительно уже начался.

Следствие, обладая известным набором косвенных улик, уперлось в нежелание подозреваемого дать признание письменно. Поначалу рассчитывали на добровольную помощь, так сказать, в порыве раскаяния и в стремлении облегчить свою незавидную участь. Но Курт Мак-Феникс не раскаивался ни в чем и следствию помогать не собирался. Он не поддерживал ни ту, ни другую сторону. Он не работал с обвинением, но не работал он и с защитой. Лорд словно написал мелом на доске некое уравнение, условно «Я = убийца!». И ждал, кто первым докажет или опровергнет написанное. Даже в тюрьме он развлекался, как мог.

Свидетелями его признания стали четверо. Его личный адвокат не шел в расчет, он, как обычно, ничего не видел, не слышал, не опровергал, не подтверждал, он целиком поддерживал позицию клиента и ждал развития событий. Сержант Метвин слышал признание лорда по телефону, через дверь, и, хотя он клятвенно заверял каждое слово, опираться на его показания было трудно. Оставался Френсис Слайт, но инспектор до того предвзято относился к милорду, что в конце концов Слайта отстранили от следствия.

– Он что же, пытался защищать Мак-Феникса? – с изумлением спросил Джеймс, отрываясь от газеты. – Против воли самого Стратега, Джереми, ты представь! Впрочем, ты не представишь, ты не знал Фрэнка Слайта с его манией посадить Курта любой ценой.

– Он пытался отпустить его под залог. Серийного убийцу! Инспектора обвинили в сговоре с милордом и отобрали дело, теперь он сам под следствием.

Такая очевидная картинка. Все кусочки пазла на месте. Вот орудие убийства. Вот подозреваемый, залитый кровью. Вот труп женщины, которую он ненавидел всю жизнь.

А вот и признание подозреваемого. Наслаждайтесь!

Было доказано, что убийца леди Анны и убийца всех остальных девушек по делу дорсетского маньяка – одно и то же лицо. Его характерный почерк, оружие, сила и направление ударов, сходилось абсолютно все! И вот это уже было серьезно. Азартно, притягательно. Страшно.

Серийный убийца был пойман на месте преступления!

Серийный убийца сознался!

Пусть только в одном убийстве, пусть, однажды начав говорить, маньяки раскрывают все больше и больше деталей. За Мак-Феникса взялись лучшие полицейские психологи страны.

Королевская служба преследования дала делу ход. Газеты жаждали кровавых подробностей. Обвинитель – сам Фолкснер, знаменитый Фолкснер, КСП не разменивается на мелочи, зная, что придется сражаться с Эдвардсом. Все внимание публики на великолепного Эдвардса, а ведь в его тени остался Стратег, продолжающий партию с холодной благожелательной улыбкой.

Группа крови на рубашке лорда совпала с группой крови герцогини. Кровь на ноже – без вопросов ее кровь! Кроме того, возле рукояти были найдены следы крови других групп, на данном этапе их уже трудно было идентифицировать, но то, что ножом убили не единожды, было доказано наверняка.

Историки подсказали, где искать пресловутый потайной ход в комнате Марии Стюарт. Разумеется, он там был, располагался за изголовьем роскошной кровати, он вел в катакомбы под замком, а через них – к ферме Мак-Стоков, об этом говорилось в древних летописях, еще бы, ведь время было неспокойное, и королева в случае опасности могла без проблем покинуть гостеприимный замок. Джеймс знал этот ход, он им воспользовался во время бегства, ход начинался в ста метрах от этой фермы, от «сарая», а в замке вливался в сложную систему подземелий, в которой сыщики мгновенно затерялись. Я подозревал, что им понадобятся годы, чтобы распутать весь клубок ходов замка Дейрин. Но они знали, что там прошел Джеймс, это они вычислили доподлинно, он порядком наследил, и раз сам Мак-Феникс отказался им помочь, дело было за малым: разыскать Джеймса Патерсона. Разыскать человека, обещавшего доказать вину милорда, психиатра, сумевшего подтолкнуть убийцу к признанию.

– Опять на мне сошлись пути. Единственный знаток подземелий замка. И хотя я считаю признание Курта издевкой, предназначенной только мне, а про катакомбы еще толком и не вспомнил, меня будут искать. И найдут, Джереми, это вопрос времени, я – их свидетель номер один, и я для тебя опасен.