За девятое небо

– Помочь из праздного любопытства? – огрызнулся Веслав, не поворачиваясь.

– Ты просто слишком громко думаешь, – повторил Светозар слова Иванки, которые в былые времена злили его так же, как нынче он Веслава. – Такие мысли нельзя не услышать, прости. – Светозар мягко улыбнулся, но князь не повернулся к сыну Леса, а только ускорил шаг.

Светозар более не говорил, чему Веслав был рад – князю речи юного сварогина виделись излишними, а спокойствие сына Леса казалось спокойствием деревянного капия. И сила духа, что сквозила в прямом взгляде янтарных глаз, которые будто светились в воде… Сила духа, которому нечего терять, которому будто всё известно, даже думы другого. Неужели это – дар Богов? Веславу подумалось, что сын Леса куда больше похож на навь, нежели на живого человека.

Морянки привели к расселине во льду и вплыли внутрь, зовя путников за собой, – теперь дорога пролегала по петляющим узким пещерам. Морские огни тускло освещали ледяные стены застывших в безмолвии скал: сплетающийся кружевом узор льда, скованных в его глубине рыб и странных тёмных существ – как догадался Веслав, навий. Вель и Любомир, следуя за Светозаром, озирались: тени, навеки скованные льдом, смотрели на них из глубины веков – пленённые в незапамятные времена, когда на мир опустилась Долгая Зима.

Путники потеряли счёт времени, прежде чем скалы вновь расступились, пропуская странников во тьму.

Вдруг Тьма зашептала – холодная Песнь полилась по воде – морянок окружило белое сияющее кружево Слов, осветившее подводный мир, и дети Сварога остановились.

Взору предстала ещё одна пещера, примыкающая к отвесной скале, покрытой чёрными трещинами, из которых струилась тьма. Тьма, клубясь, собиралась у основания скалы, подле самой большой расщелины, в которую мог пройти человек. Веслав догадался, что перед ними – внешние стены Колодца, из трещин которых проникают силы Неяви в Явь. Веслав направился к Колодцу; Тьма возмутилась и, резко собравшись в чёрных птиц, метнулась навстречу живым, что собирались войти в Царство Мёртвых.

Веслав не успел моргнуть, как мир вдруг озарился ослепительным золотым светом, что отбросил стражниц Неяви обратно.

– Они не пропустят нас, пока мы живы, – обратился ко всем Светозар. Веслав, Любомир и Вель посмотрели на сына Леса, навершие тояга которого светилось золотом. Чёрные птицы взметнулись вновь, но Светозар, стукнув тоягом оземь, остановил навий светом. Морянки продолжали петь освещающую мир замогильным сиянием Песнь и кружить под ледяным сводом пещеры.

– Мы не должны быть для них чужими – не должны пугать их, – сказал сын Леса.

– Это кто ещё кого пугает, – натужно усмехнулся Любомир, когда Светозар отбил ещё одну атаку стражниц Неяви.

– Мёртвые боятся живых так же, как и живые – мёртвых, – пояснил сын Леса. – Вода смыла с нас запах жизни, что им противен, но птицы чуют дух.

– И что же нам делать? – нахмурился Вель, но Светозар вместо ответа ударил посохом оземь, и ворожба морянок, хранившая путников под водой, распалась.

Никто не успел вымолвить и слова: вся тяжесть моря тут же придавила ко дну, вода ворвалась в лёгкие невыносимой мукой, и мир померк во тьме.

Веслав ощутил, как невероятная боль сменилась такой же невероятной лёгкостью – будто он летел сквозь мрак, и крылья нёсших его птиц овевали ледяным ветром, застилая сном.

* * *

Водопад Живой Воды икрился подле Алатыря, рядом с которым вздымалось могучее Древо – крона Краколиста мерцала множеством миров, а корни утопали в непроглядной мгле. Стражницы Светомира – Гарафена и Гагана – печально смотрели на сына Леса – в их древних очах сквозила тягучая тоска о мире, который, как знал Светозар, они скоро покинут.

Сын Леса обратил взор на крону Мирового Древа и увидел далёкие миры, которыми правили совсем иные Боги; Светозар видел неведомые страны, видел Свет и видел Тьму.

– Ты будешь знать о каждом камешке Нижнего Мира, даже не видя его. Ведь теперь ты, как всякий служитель Мора, обязан защищать Смерть Наместника Мора, как свою собственную, – шептал мрак, и вдруг резкий холод сковал тело, и бархатно-чёрный морок растаял.

* * *

Перед глазами простиралась земля – слишком твёрдая и сухая, покрытая чёрным песком и камнями.

Веслав, опираясь на руки, приподнялся – по телу разлилась боль. Пересилив себя, князь оглянулся: чёрно-серая, будто выжженная пустыня, которую пересекала белая дорога, простиралась до самого горизонта, подёрнутого пепельной дымкой. Небо затянули низкие густые облака, в которых беззвучно сверкали алые молнии.

Веслав сел: рядом лежали Любомир и Вель, Светозар же спокойно сидел с прямой спиной и закрытыми глазами, тояг лежал на коленях его скрещённых ног, а на плече сидел маленький серебряный Дрозд. Веслав хмуро посмотрел на необычную птицу и вновь перевёл взгляд на сына Леса. Одежда его, как и всех остальных, была удивительным образом суха. Будто ощутив на себе взгляд Веслава, Светозар открыл свои янтарные глаза и улыбнулся.

– Мы в Царстве Мора? – сухо спросил Веслав сына Леса.