Забытый князь

Завидуя зятю, он решил втайне от него совершить военный поход. Для похода он избрал одно из слабых тюркских племён. Но там оказался один храбрец, который пробравшись поближе к стоянке эмира, увидел, что тот с высоты холма наблюдал за боем.

Враг уже начал отступать, и эмир почувствовал, что победа идёт в его руки, как вдруг просвистевшая стрела, пробив его грудь, пронзила сердце. Узнав о случившемся, столица оделась в траур. Самарканд словно вымер. И было от чего! Прямого наследника у Туглука не было. Так кто же будет эмиром?

Кто-то тихо и неуверенно произнёс:

— А... если... Тимур?

— Тимур? Да какого он рода? Нет!

— А кто?

— ...Мамай? — послышался голос.

— Не надо Мамая! Он сделает нас рабами!

— Тогда... кого?

— Чё ты хотел сказать? Тимура? — спросил старый бек, ища глазами сказавшего.

Самаркандец неуверенно кивнул.

— А что... Тимур... Тимур подходит, — неожиданно согласился старый бек.

И уже сотня голосов подхватила:

— Тимур!

И покатилось, как волна:

— Тимур!

Услышали её муллы и, подумав, согласились. Волна докатилась до дворца:

— Тимура! Тимура!

— Мой любимый, тебя зовёт народ! — проговорила Алджая серебряным голосочком.

Он вышел, чтобы вернуться эмиром.

А далеко на западе один из чингизидов переживал смертельную опасность. Это был крымский хан Тохтамыш. Его сородичи из Золотой Орды, забыв, чья кровь течёт в жилах крымского хана, теснили его день ото дня. Он, бедный, уже не знал, что и делать.

А между тем на востоке Самаркандское эмиратство стало раздвигать свои границы. И всё это было делом рук Тимура. Помимо жены и войны любил талантливый полководец и орлиную охоту. Ему очень нравилось сорвать колпачок с головы птицы и наблюдать, когда она, расправив могучие крылья, тяжело оттолкнувшись от руки, взмоет вверх.

Всадник зорко следил за птицей, которая выбирала свою цель. Орёл делал круг, другой, начинал снижаться, чтобы затем камнем рухнуть вниз. Конь летел стрелой. Когда он подлетал, птица, довольная, уже сидела на повергнутой добыче. То был матёрый волчище с пробитой головой. Такая победа! Ура!

И вот однажды такая охота завела Тимура в довольно глухие места. На этот раз добычей стала лисица. Но не успел хозяин сделать и шага, спрыгнув с коня, чтобы забрать птицу, как вокруг поднялись люди с наставленными на него луками. Их грозный вид его не испугал. Он подошёл к орлу, накинул колпак и посадил его на руку.

Тотчас он почувствовал, что кто-то сжимает его горло. Успел выхватить нож и отсечь верёвку. Тут перед ним появился человек. На нём была меховая, шерстью наружу, одежда, отчего он скорее походил на аева. Он заговорил на татарском.

— Кто ты? — спросил человек.

— Охотник, — ответил Тимур.

— Я слышал, — сказал незнакомец, — что эмиром в Самарканде стал хромой полководец. Уж не ты ли это?

Прежде чем ответить, охотник погладил птицу. Орёл почему-то заволновался. Может, от голоса чужого человека.

— А если я? — Охотник в упор посмотрел на незнакомца.

— Тогда ты будешь моим дорогим гостем.

— Я рад принять твоё предложение, — ответил охотник.

Он привёл его к своему чуму, который стоял в центре стойбища, окружённый подобными же чумами, только размерами те были поменьше. Невдалеке виднелось кострище, над ним на вертеле висело какое-то животное. Скорее всего, это была овца. Войдя в чум, охотник увидел, что он разделён на две половины. За ширмой раздавались приглушённые голоса. Хозяин издал горлом какой-то непонятный звук, и из-за ширмы показалась чья-то голова. Вошла немолодая женщина, тоже одетая в шкуры. Поклонившись гостю, вышла из чума, но вскоре вернулась, но не одна, а с несколькими женщинами, в руках которых были блюда и берестовые ёмкости. Они поставили прямо на середину пола блюда и начали доставать из ёмкостей куски вяленой жирной рыбы. Жёлтые прослойки так и пронизывали куски. Насыпали клюкву, морошку, голубицу. Вторая партия женщин принесла бурдюки, наполненные кумысом, и большие глиняные кубки.

Хозяин показал гостю его место и сел напротив. Налив в кубки кумыс, он взял кусок осетрины, разорвал его на части и положил перед гостем. То же сделал для себя. Взяв кубок, отпил кумысу и закусил рыбой, мешая её с ягодами. Такое странное сочетание удивило гостя. Но, повторив за хозяином его действия, почувствовал, что это вкусно.

— Ты — вождь? — отрываясь от еды, спросил гость.

Тот только кивнул. Вскоре принесли жареного барана. Охотник усмехнулся: пригодился. Он его видел, когда они вошли в стойбище. Вождь покосился на гостя и достал из-за пояса длинный нож. Ловко и быстро разделал баранью тушу. Остриём ножа зацепил большой кусок мяса и положил перед гостем. Охотник улыбнулся, достал свой нож и нарезал мясо на маленькие куски. Запивая кумысом, он быстро справился с бараниной. Обтерев жирные губы рубахой, охотник спросил:

— Скажи, вождь, как ты живёшь со своими соседями?

— Монголы не дают житья, — пожаловался он.

Гость знал поселения монгол. Они находились на севере. Но их набеги часто оставляли кровавые следы на юге.

— Они и нас беспокоят, — сказал гость, — но... до поры до времени, — и тоже воткнул нож в нетронутую часть туши.