Загадочное происшествие в Стайлзе

– Скажите, что я ни слова не понял в этой галиматье. Пусть даст ключ к шифровке.

– Хорошо.

Я уже шагал по направлению к дому, когда Лоуренс вдруг окликнул меня.

– Пожалуйста, повторите все еще раз – что там было насчет сна?

– «Найдите лишнюю кофейную чашку и можете спать спокойно». Вы совершенно уверены, что это вам ни о чем не говорит? – настойчиво спросил я.

Он задумчиво покачал головой.

– Нет, я ничего не понимаю… Но, признаться, очень хотел бы понять, очень.

Из дома донесся удар гонга, и мы вместе вошли в столовую. Джон пригласил Пуаро остаться на обед, и маленький бельгиец уже сидел за столом.

По негласному уговору, на любое упоминание недавней трагедии во время трапезы было наложено табу. Мы беседовали о войне и на разные отвлеченные темы. Но когда Доркас, обнеся нас печеньем и сыром, вышла из столовой, Пуаро вдруг наклонился к миссис Кавендиш.

– Простите, что воскрешаю неприятные воспоминания, мадам, но у меня появилась маленькая идея. – Эти «маленькие идеи» Пуаро уже стали притчей во языцех. – И желательно, чтобы вы ответили на парочку вопросов.

– Я? Ну, разумеется, если нужно!

– О, как вы любезны, мадам. Вот что я хочу знать: была ли заперта дверь, ведущая из спальни миссис Инглторп в комнату мадемуазель Синтии?

Мэри выглядела озадаченной.

– Конечно, она была заперта. Я так и сказала на дознании.

– Я имею в виду, заперта на задвижку, а не просто закрыта на ключ?

– А, теперь я поняла, о чем вы. Этого я не знаю. Я сказала «заперта», имея в виду, что мы не могли ее открыть, все двери в комнате моей свекрови были заперты изнутри.

– А вы не знаете, был ли задвинут засов на двери, о которой мы говорим?

– Думаю… что был.

– Но вы не уверены?

– Я… не обратила внимания.

– Я обратил, – внезапно вмешался Лоуренс. – Совершенно случайно я заметил, что дверь была заперта на задвижку.

– Что ж, тогда мы все выяснили.

Вид у Пуаро был удрученный, и я испытал мстительное удовлетворение от того, что его очередная «маленькая идея» кончилась пшиком.

После обеда Пуаро упросил меня проводить его домой. Я согласился, хотя и довольно неохотно.

– Кажется, вы злитесь на меня? – встревоженно спросил он, пока мы шагали по парковой аллее.

– Вовсе нет, – процедил я сквозь зубы.

– Вот и славно. Вы сняли огромный груз с моей души.

Признаться, я вовсе не собирался снимать с его души этот груз. Я испытывал справедливое негодование и намеревался подольше помучить его сдержанностью своего обращения. Но его манеры были так пылки и дружелюбны, что я поневоле оттаял.

– Я передал Лоуренсу ваше послание, – сказал я.

– Надо полагать, он был очень удивлен?

– Именно. Я абсолютно уверен, что он понятия не имеет, что вы имели в виду.

Я ожидал, что Пуаро будет разочарован; но, к моему удивлению, он ответил, что так и думал, и что он очень рад. Гордость не позволила мне задавать какие-либо вопросы.

Пуаро сменил тему разговора.

– А почему мадемуазель Синтия отсутствовала за обедом?

– Она занята в госпитале. С сегодняшнего дня она снова вышла на работу.

– Ах, какая трудолюбивая маленькая барышня. А до чего очаровательна! Словно сошла с полотна одного из старых итальянских мастеров. Хотелось бы мне побывать в ее аптеке. Как думаете, можно мне будет навестить ее там?

– Уверен, она с восторгом продемонстрирует вам свое святилище.

– Она проводит там все дни напролет?

– Фактически так и есть. В среду у нее выходной, а по субботам она освобождается после обеда.

– Постараюсь запомнить это расписание. На плечи женщин в наши дни легло нелегкое бремя, но мадемуазель Синтия – о да, у нее есть мозги, у этой малышки.

– Еще бы, раз она смогла выдержать довольно жесткий экзамен на эту должность.

– Так и должно быть, ведь эта работа такая ответственная! – заметил Пуаро. – Ведь там у них, насколько я понимаю, хранятся весьма опасные яды?

– Да, они держат их под замком в специальном шкафчике. Они так над ним трясутся, ни на минуту не оставляют без присмотра, а когда уходят, забирают ключ с собой.

– Вот как? А шкафчик стоит у окна?

– Наоборот, он находится в противоположном углу, а что?

– Да так, просто интересуюсь. Вот мы и пришли. Заглянете в гости?

Мы уже стояли на пороге коттеджа «Околица».

– Нет, пойду назад. Сделаю крюк через лес, хочу немного размяться.

Стайлз-Корт окружают великолепные леса. Приятно было свернуть с открытых солнцу парковых дорожек в тенистую чащу. День был жаркий и безветренный, даже птицы чирикали вяло и как бы через силу. Прогулка быстро меня утомила, и я прилег у подножья огромного старого бука. Я был исполнен благожелательности ко всему сущему и даже простил Пуаро его нелепую скрытность. Окончательно примирившись с миром и благословив его, я зевнул.

Недавняя трагедия в Стайлзе показалась мне очень далекой и какой-то нереальной. Я снова зевнул. Должно быть, этого вообще никогда не случалось, подумал я. На самом деле это был просто дурной сон. А случилась сущая ерунда – Лоуренс проломил Альфреду Инглторпу голову крокетным молотком. Какой абсурд, что Джон поднял из-за этого такой шум, да еще раскричался: «Я не потерплю этого, я этого не потерплю!»

Я вздрогнул и проснулся.