Загадочное происшествие в Стайлзе

Неделя пролетала за неделей и Пуаро уже явно начал нервничать. Ему никак не удавалось отыскать пресловутое «последнее звено». В глубине души я надеялся, что оно и не найдется. Ведь о каком счастье для Мэри можно говорить, если Джона осудят?

Пятнадцатого сентября Джон Кавендиш оказался на скамье подсудимых в Олд-Бейли [Олд-Бейли – Центральный уголовный суд Англии и Уэльса, обычно называемый Олд-Бейли в честь улицы, на которой он расположен]. Он был обвинен в преднамеренном убийстве Эмили Агнес Инглторп и провозгласил свое: «Не виновен!»

Его защиту взял на себя знаменитый королевский адвокат сэр Эрнест Хэвиуэзер.

Государственный обвинитель мистер Филипс выступал первым. Он заявил, что совершенное убийство было не просто преднамеренным, но и в высшей степени хладнокровным. Это ни что иное, как умышленное злодейское отравление любящей и доверчивой женщины пасынком, для которого она была больше, чем матерью.

С самого детства она содержала и неустанно опекала Джона Кавендиша. Он и его жена проживали в Стайлз-Корте в роскошной обстановке, окруженные ее заботой и вниманием. Она была щедрой и великодушной благодетельницей для обоих.

Обвинение располагает доказательствами, продолжал прокурор, что подсудимый растранжирил все деньги и находился на грани банкротства. Помимо этого он вступил в предосудительную связь с некой миссис Райкс, женой соседа-фермера.

Наконец, слухи дошли до миссис Инглторп. Накануне своей смерти она вызвала пасынка на откровенный разговор и завязалась ссора, часть которой была подслушана. Незадолго до этого подсудимый купил стрихнин в деревенской аптеке, замаскировавшись под человека, на которого надеялся переложить вину за преступление и к которому испытывал откровенную неприязнь. Речь идет о муже миссис Инглторп. К счастью для мистера Инглторпа, он смог предоставить неопровержимое алиби.

Днем 17 июля, сразу же после ссоры с сыном, миссис Инглторп написала новое завещание. Это завещание было уничтожено в камине ее спальни на следующее утро после убийства, уцелел обрывок. Однако обнаружились свидетельства того, что оно было составлено в пользу ее мужа. Убитая уже отдавала подобное письменное распоряжение еще до замужества, но – тут мистер Филипс выразительно поднял указательный палец – подсудимый этого не знал. Что побудило миссис Инглторп составить новое завещание при том, что имелось старое, он затрудняется сказать. Эта леди была уже в годах и могла кое-что забыть. А возможно – это казалось прокурору более вероятным, ведь миссис Инглторп ранее беседовала на эту тему с пасынком – она решила что заключенный брак отменяет последнее волеизъявление. Дамы не всегда сведущи в юридических вопросах. Известно также, что примерно за год до смерти миссис Инглторп составила завещание, в котором наследником назначался подсудимый.

Обвинение располагает уликами, которые неоспоримо свидетельствуют: именно подсудимый отнес своей мачехе чашку кофе в ту роковую ночь. Позже он проник в ее спальню и уничтожил документ с последним волеизъявлением покойной. Несомненно, он воображал, что теперь в силу вступает предыдущее завещание, по которому все состояние миссис Инглторп переходит к нему.

Подсудимый был арестован после того, как инспектор Джепп – блестящий и заслуженный детектив нашей уголовной полиции – обнаружил в его спальне тот самый пузырек со стрихнином, который за день до убийства был продан в деревенской аптеке человеку, выдававшему себя за мистера Инглторпа. Присяжным предстоит решить, являются ли эти изобличающие факты убедительным доказательством вины подсудимого.

И, тонко намекнув, что любое иное решение было бы просто немыслимым для людей, претендующих на звание разумных существ, мистер Филипс вернулся на свое место и промокнул лоб платком.

Первыми свидетелями обвинения в основном были те, кто уже выступал на дознании. Прежде всего заслушали показания медиков.

Сэр Эрнест Хэвиуэзер, прославившийся на всю Англию своей беспардонной манерой запугивания свидетелей, задал лишь два вопроса.

– Правильно ли я понимаю, доктор Бауэрштейн, что стрихнин, примененный в качестве отравляющего вещества, действует крайне быстро?

– Да.

– И вы не можете объяснить задержку симптомов в данном конкретном случае?

– Нет.

– Благодарю вас.

Мистер Мейс опознал предъявленный ему пузырек. Он действительно продал его мистеру Инглторпу. Однако под нажимом прокурора был вынужден признать, что прежде видел мистера Инглторпа только издали и никогда с ним не разговаривал. Перекрестному допросу свидетель подвергнут не был.

Вызванный следом Альфред Инглторп покупку яда категорически отрицал. Не признавал он и того, что поссорился с женой. Его заявления подтверждались показаниями целого ряда свидетелей.

Садовники из Стайлз-Корта рассказали, как их просили заверить завещание хозяйки. Настал черед Доркас.