Закалённый сталью

– Сержант Саркисян… – немного помедлив, начал Семен, – исполнительный. Но, как мне кажется, безынициативный. Все, что ему поручал – было выполнено точно и в срок. Но именно так, как я поручил. Людей на восточной стороне расставил, но даже не приказал им позиции укрепить. Кто захотел – сам себе укрепил, но приказа бойцам такого не было. В обычной роте такой командир на вес золота…. Вы же, по-моему, на другое обычно смотрите…

Разлитый по чашкам кофе давно остыл, а Гаврилов с Кузнецовым еще долго беседовали, обсуждая и бойцов приданных подразделений, и красноармейцев первой роты, и планы на будущее.

Еще через несколько часов пришла обещанная смена, и первая рота вернулась в расположение полка. Командир полка майор Бабич вечером на построении в очередной раз привел в пример старшего лейтенанта Кузнецова и сообщил, что в ходе ночного захвата дзотов первой ротой было уничтожено более семидесяти немецких солдат и офицеров, при этом сам командир роты только из станкового пулемета уничтожил более тридцати человек. В течение дня вся линия из пяти дзотов была захвачена.

Гаврилов стоял в первом ряду значительно поредевшего подразделения. Чувствовал ли он себя героем? Нет. В его понимании, то, что они смогли сделать ночью – было еще одним шагом на пути к долгожданной победе. Даже не шагом, шажком… В тот день, когда он подошел к Кузнецову с просьбой взять его в первую роту, да, он мечтал втайне, о медалях и орденах, он хотел вернуться домой героем, чтобы родные и близкие могли гордиться им. Сегодня командир пообещал представить его к награде. Вот только мечты его уже изменились. Семен в очередной раз увидел, что бить фрицев можно. Они такие же люди. И мечтал он теперь о другом – чтобы как можно больше подразделений Красной Армии научились бить немцев именно так, как делает это Кузнецов – не числом, а уменьем. Тогда и потерь будет значительно меньше, и погоним мы эту нечисть куда быстрей. Мечтал максимально передать свои знания тем, кого отберет командир в первую роту, чтобы не было напрасных потерь. Чтобы каждый его боец не десятерых стоил, а, как минимум, сотни. Именно его боец. С сегодняшнего дня, именно он, красноармеец Гаврилов, исполняет обязанности командира отделения. А так как ни одного взводного в роте сейчас нет, то и обязанности командира взвода.

– Смирнааааа! Товарищ майор, личный состав 622-го стрелкового полка по вашему приказанию построен!

– Вольно! Товарищи красноармейцы и командиры! Приказом Народного Комиссара обороны за номером 360, от 17 ноября 1942 года, за проявленную отвагу в боях с фашистскими захватчиками, за стойкость и мужество, дисциплину и организованность, за героизм личного состава, 124-я стрелковая дивизия преобразована в 50-ю гвардейскую стрелковую дивизию!

Отгремело дружное троекратное «Ура!», а младший сержант Гаврилов все прокручивал в голове мысль: «Гвардия!!! Мы теперь гвардейцы! Как звучит-то!». Из размышлений его вывел болезненный толчок в бок, а майор Бабич повторил: «Младший сержант Гаврилов!»

– Я! – будто проснувшись, выпалил Семен

– Выйти из строя! – дождавшись, когда красноармеец выйдет, Бабич продолжил. – За проявленные личное мужество и отвагу младший сержант Гаврилов награждается Орденом Красной Звезды!

Кроме него наградили орденом и Кузнецова. Еще семь красноармейцев первой роты были награждены медалями. Но дальнейшее Гаврилов помнил с трудом – мозг будто погрузился в туман. Гвардеец, орденоносец – разве не об этом он мечтал в сопливой юности? Сейчас, по сути, он исполняет обязанности командира взвода. Двумя взводами командуют молодые лейтенанты, еще одним – он. При этом лейтенанты к нему прислушиваются, советуются, а на тренировках подчиняются беспрекословно. За полтора месяца, что прошли с памятного боя у Селютино, Семен восемь раз ходил «за передок», привели пятерых «языков» в офицерских чинах. Да, в роте очень много сейчас новеньких, но зато доукомплектованы почти до сотни бойцов. Как закончим подготовку, это будет силища!

Спустя два часа Кузнецов собрал командиров подразделений в штабе – избе на окраине села.

– Товарищи командиры! Ни для кого уже не секрет, что сегодня началось наступление на немецкие позиции с целью их окружения под Сталинградом. С нашего плацдарма удалось прорвать передовые позиции, и советские танковые части на данный момент углубились на пятнадцать-двадцать километров вглубь немецких позиций. Фрицы пытаются в экстренном порядке залатать брешь и, насколько известно командованию, перебрасывают сюда всех, кого только могут.

Кузнецов разложил на столе карту и, ткнув карандашом в точку пояснил: