Замечательная жизнь Юдоры Ханисетт

– Обычно мы его не выключаем, но я не против. А ты, Сэм? – спрашивает она своего коллегу.

– Не, не против, – отвечает Сэм, качая головой. – Будет приятно для разнообразия посидеть в тишине.

– Спасибо, – снова благодарит ее Юдора.

– Не за что, милочка, – говорит работница регистратуры и тянется к радио, чтобы выключить его.

Заняв место в дальнем углу зала ожидания, Юдора испускает вздох облегчения. Здесь полно людей, но относительно тихо, если не считать странного хрипящего дыхания одного из посетителей и пищащего ребенка. Юдора достает бланк завещания и устремляет взгляд на неровно написанные строчки. Неожиданно она чувствует резкую тяжесть в груди. Она делает глубокий вдох и кладет руку на сердце, чтобы успокоиться. Боль утихает. Юдора списывает это на следствие ее напряжения.

– Юдора Ханисетт, – зовет доктор – нервного вида женщина, которая тут же возвращается в кабинет, не дождавшись ее.

Перед тем как войти, Юдора стучит в дверь.

– Входите!

Она делает, как ей велят: входит в душную комнату и направляется к свободному стулу. Врач уже вернулась за свой стол и что-то печатает на компьютере. Когда Юдора садится, она даже не поднимает головы.

– Как самочувствие, мисс Ханисетт?

– Неплохо, спасибо. – Она решает не упоминать о своих недавних приступах головокружения или тяжести в груди. Незнание – благо.

– Это хорошо. Итак, чем я могу вам помочь?

Юдора выпрямляется на стуле.

– Я хотела бы попросить вас подписать эту бумагу, пожалуйста, – говорит она, передавая ей завещание. – И можно мне еще выписку из моей медицинской карты? – Она протягивает бумаги с улыбкой, надеясь, что это убедит врача выполнить ее просьбу.

Доктор читает документы и устремляет взгляд на Юдору.

– Вы обсуждали это с кем-нибудь из близких?

– Я живу одна. Больше у меня никого нет, но я все как следует обдумала.

Врач смотрит на часы. Юдора надеется, что ее спешка сыграет ей на руку.

– И вы уверены во всех аспектах своего медицинского завещания?

Юдора отвечает, не колеблясь:

– Во всех. Мне восемьдесят пять лет. У меня было много времени, чтобы все обдумать.

Ее уверенность и серьезный тон явно вызывают нужный эффект – доктор улыбается:

– Я думаю, вы поступили мудро, решив составить медицинское завещание. Теперь распишитесь вот здесь, и я поставлю свою подпись и потом печать.

– Спасибо, – говорит Юдора, делая то, о чем ее просят, и возвращает бланк доктору. Она внезапно вздрагивает, снова почувствовав в груди тяжесть.

– С вами все в порядке, мисс Ханисетт? – обеспокоенно спрашивает врач.

– Несварение, – говорит Юдора, ободряюще кивая.

Доктор колеблется, ее ручка зависает в паре миллиметров от бумаги.

– Вы не возражаете, если я вас осмотрю?

«Возражаю, – думает Юдора, – я совершенно этого не хочу».

– Конечно нет.

Врач достает стетоскоп и прикладывает его к груди Юдоры. Для человека, перегруженного работой, она не очень-то и торопится. В конце концов она снова садится за стол.

– Думаю, у вас может быть бронхит. Я пропишу вам антибиотики и попрошу, чтобы вы сделали ЭКГ.

По иронии судьбы от этих слов сердце Юдоры замирает, и это не ускользает от внимания доктора.

– Хорошо. Но не могли бы вы все равно подписать бумаги, пожалуйста?

– Конечно, – говорит доктор. Она расписывается и быстро щелкает мышью. Принтер с гулом начинает печатать. – Вот, возьмите. – Она возвращает Юдоре еще теплый после печати бланк завещания, выписку из ее медицинской карты и рецепт. – Скоро вы получите письмо о записи на ЭКГ. Если в течение следующих двух недель ваше дыхание не стабилизируется, пожалуйста, придите ко мне снова.

– Спасибо, – говорит Юдора, вставая и подходя к двери. Она складывает бумаги в сумку, решив, что все-таки отправит их доктору Либерманн. Жизнь, может, и драгоценна, но еще она полна неопределенности. Мудрее всего быть готовой ко всем непредвиденным обстоятельствам.

1964 год, Джосс-Бэй, Бродстерс

Юдора улеглась на красное клетчатое покрывало для пикника и посмотрела на небо.

– Лазурный, – пробормотала она.

– Что, милая? – спросил Сэм.

– Цвет неба. Лазурный. Я помню это слово со школы. До этих пор оно никогда не приходило мне на ум.

Сэм приподнялся на локте и наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Моя умная, милая Дора. Я тебя люблю.

Она улыбнулась:

– Я тоже тебя люблю.

Они были откровенны, – по крайней мере, в том, что касалось их чувств друг к другу. В тот самый момент, как Юдора увидела Сэма на похоронах Стеллы, она поняла, что это судьба. Она любила его еще со школы, но до этого момента не могла позволить себе этих чувств. В ту секунду, когда он подошел к ней и предложил пройтись, она все осознала.