Земля 2.0 (сборник)

Хват не от­ве­тил. Он за­во­ро­жен­но смот­рел на при­бли­жа­ю­щих­ся лю­дей. Бы­ло их не мень­ше дю­жи­ны, и каж­дый дер­жал в ру­ке фа­кел. Хват по­ду­мал, что ни­че­го бо­лее неле­по­го в жиз­ни не ви­дел. Оде­ты лю­ди бы­ли в зве­ри­ные шку­ры, во­ору­же­ны ду­бин­ка­ми и ко­пья­ми, и в то же вре­мя на за­пястье у од­но­го из них Хват раз­гля­дел ча­сы, у сле­ду­ю­ще­го на гру­ди бол­тал­ся би­нокль, а тре­тий и во­все де­ло­ви­то на­це­ли­вал на плен­ных гро­мозд­кую до­по­топ­ную ки­но­ка­ме­ру.

Са­мое уди­ви­тель­ное, од­на­ко, бы­ло не в том, что каж­дый або­ри­ген но­сил на шее оже­ре­лье и в све­те фа­ке­лов кам­ни на оже­ре­льях от­бра­сы­ва­ли прон­зи­тель­ные от­блес­ки, осве­ща­ю­щие окрест­но­сти не ху­же са­мих фа­ке­лов.

– Брил­ли­ан­ты, – оше­лом­лен­но про­шеп­тал Пол­че­ре­па. – Кля­нусь жиз­нью, они, их ни с чем не спу­та­ешь.

Бли­жай­ший або­ри­ген вски­нул ру­ку и за­го­во­рил. По­сле пер­вых же слов Хват с удив­ле­ни­ем по­нял, что по­ни­ма­ет, о чем речь: оде­тый в шку­ры або­ри­ген изъ­яс­нял­ся на га­лак­те.

– Сы­ны Ка­и­на, – тор­же­ствен­но про­из­нес он. – При­зна­юсь, у ме­ня силь­ное ис­ку­ше­ние немед­лен­но вас умерт­вить. Но мы это­го де­лать не бу­дем. Вас от­ве­дут в Джонс­вилль, пус­кай ста­рей­ши­ны опре­де­лят ва­шу участь.

– Вы обо­зна­лись, – вы­па­лил в от­вет Хват. – Я не знаю ни­ка­ко­го Ка­и­на. И сы­но­вей его не знаю то­же. Я и мои дру­зья не име­ем к этим сы­но­вьям ни ма­лей­ше­го от­но­ше­ния. Мы мир­ные тор­гов­цы, по­пав­шие в бе­ду, – наш ко­рабль по­гиб, и у нас ни­че­го не оста­лось. Мы не зна­ем ни на­зва­ния ва­шей пла­не­ты, ни ее ко­ор­ди­нат. Мы на­де­я­лись на ва­ше го­сте­при­им­ство, ведь за­ко­ны го­сте­при­им­ства – об­ще­че­ло­ве­че­ские. А вме­сто это­го ты гро­зишь­ся нас убить. Раз­ве…

– До­воль­но, – рез­ко обо­рвал або­ри­ген. – Сы­ны Ка­и­на ко­вар­ны и лжи­вы, мне неве­до­мо, прав­ду ли ты го­во­ришь. Вста­вай­те, мы вы­сту­па­ем немед­лен­но и к утру бу­дем в Джонс­вил­ле. Там вы­яс­нят, кто вы та­кие на са­мом де­ле.

* * *

Джонс­вил­лем ока­зал­ся по­се­лок, так же неле­по со­че­тав­ший чер­ты мно­же­ства эпох от ка­мен­но­го ве­ка до со­вре­мен­но­сти, как и его оби­та­те­ли. До­ма в Джонс­вил­ле сплошь бы­ли де­ре­вян­ны­ми, при­зе­ми­сты­ми, од­но­этаж­ны­ми, неко­то­рые ка­за­лись за­бро­шен­ны­ми. По уз­ким кри­вым улоч­кам меж­ду стро­е­ни­я­ми бро­ди­ли ку­ры и сви­ньи. На­се­ле­ние вы­сы­па­ло встре­чать про­цес­сию, и Хват в оче­ред­ной раз по­ди­вил­ся ви­ду або­ри­ге­нов. Сре­ди муж­чин по­па­да­лись и за­мо­тан­ные в шку­ры, и оде­тые в по­дер­жан­ное тря­пье: ви­дав­шие ви­ды пи­джа­ки, кам­зо­лы и ба­ла­хо­ны. Немыс­ли­мых рас­цве­ток брю­ки, пан­та­ло­ны, рей­ту­зы, ша­ро­ва­ры и шор­ты при­кры­ва­ли но­ги. Де­вуш­ки и жен­щи­ны ще­го­ля­ли в пла­тьях, еще бо­лее несу­раз­ных цве­тов и фа­со­нов. А боль­шин­ство де­тей не утруж­да­ли се­бя одеж­дой как та­ко­вой, лишь у неко­то­рых низ жи­во­та при­кры­ва­ла на­бед­рен­ная по­вяз­ка. Од­на­ко все по­го­лов­но бы­ли обиль­но укра­ше­ны кам­ня­ми: ал­ма­зы но­си­ли на ше­ях, за­пя­стьях, щи­ко­лот­ках, на паль­цах, в ушах и но­сах.

Все­го, по при­кид­кам Хва­та, Джонс­вилль на­счи­ты­вал око­ло ты­ся­чи оби­та­те­лей.

– Н-да, не хо­тел бы я жить в та­кой по­мой­ке, – про­бор­мо­тал Ле­карь.

– Ска­жи спа­си­бо, ес­ли те­бе поз­во­лят в ней жить, – оса­дил его Ста­рый Эд­ди. – По­ды­хать в та­кой по­мой­ке – вот че­го на­до бо­ять­ся. А вполне мо­жет стать­ся, что…

– Да луч­ше уж сдох­нуть, – за­брюз­жал Ле­карь. – Ну и во­ни­ща от этой раз­ва­лю­хи. Что там у них, скот­ный двор, на­до по­ни­мать? Впро­чем, тут каж­дый двор сма­хи­ва­ет на скот­ный.

– Вот это да! – вы­рва­лось у Хва­та, и спор­щи­ки мгно­вен­но за­тих­ли.

По­се­лок кон­чил­ся, сра­зу за око­ли­цей вле­во и вдаль до са­мо­го го­ри­зон­та ухо­ди­ли по­ля. На них пят­на­ми чер­не­ли осто­вы сель­ско­хо­зяй­ствен­ных ма­шин. Вда­ли пас­ся скот. Но Хва­та по­ра­зи­ло не это. По пра­вую ру­ку и так­же до го­ри­зон­та сте­ли­лась ров­ная бе­то­ни­ро­ван­ная пло­щад­ка. И на ее краю вы­сил­ся, от­ли­вая чер­ным то­ни­ро­ван­ным блес­ком, ис­по­лин­ский па­рал­ле­ле­пи­пед – вполне со­вре­мен­ное зда­ние, кон­гло­ме­рат ис­кус­но со­пря­жен­ных ме­тал­лов, пла­сти­ков, бе­то­на и стек­ла.

– Что, сы­ны Ка­и­на, немно­го про­мах­ну­лись ми­мо кос­мо­дро­ма? – по­слы­шал­ся яз­ви­тель­ный го­лос сза­ди.

Плен­ни­ки ра­зом обер­ну­лись, к ним при­бли­жа­лась де­ле­га­ция, да­же из­да­ли ка­зав­ша­я­ся вну­ши­тель­ной. Воз­глав­лял ее се­дой ста­рик с су­хим плос­ким ли­цом, вы­ря­жен­ный в из­ряд­но по­но­шен­ную пи­джач­ную па­ру и при гал­сту­ке. За ним сле­до­вал еще де­ся­ток ста­ри­ков, неулыб­чи­вых, су­ро­вых и оде­тых бо­лее-ме­нее при­стой­но, по край­ней ме­ре, по срав­не­нию с осталь­ны­ми або­ри­ге­на­ми.